— Какой акцент? — прогнусавил, подражая незнакомцу, Леон. — Нет у меня никакого акцента. А вот у тебя точно есть. Такой забавный.

Оба рассмеялись. Молодой человек протянул руку.

— Меня зовут Кермит.

Леон глянул на свою перепачканную маслом ладонь.

— Не важно, — сказал Кермит. — Мне нравится возиться с автомобилями. У меня дома «кадиллак».

Леон вытер руку о штаны.

— Я Леон, а этот оборванец — Хенни.

— Не против, если посижу тут с вами?

— Если ты какой-нибудь знаменитый механик, то можешь даже подсобить. Не снимешь вон ту шестерню? Бери гаечный ключ.

Несколько минут все работали молча, хотя Леон и Хенни и посматривали исподтишка на нового знакомого. Первым свое мнение выразил Хенни.

— Hy wee twat hy doen, — вполголоса пробурчал он.

— А что это за язык? — поинтересовался Кермит. — И что сказал Хенни?

— Это африкаанс, южноафриканский вариант голландского. Хенни сказал, что ты вроде бы понимаешь, что делаешь.

— Да и ты соображаешь.

Немного погодя Леон спросил:

— Ты тоже из этого цирка Барнума и Бейли?

Американец нисколько не обиделся, напротив, рассмеялся.

— Похоже, что да.

— А что делаешь? Случайно не из Смитсоновского института?

— В каком-то смысле, но в основном я только сижу и слушаю, как эти старички несут всякую чушь насчет того, что, мол, раньше все было куда лучше.