— Да, конечно, — он часто заморгал. — Извините, я уже пойду, да? С протоколом утром заеду, если вам будет удобно.
— Да, только позвоните, будьте добры.
Мой номер ему уже был известен. Мы распрощались, и я проводил его к воротам. Львы сидели на своих местах в виде неподвижных статуй. Заужский прошёл мимо, соблюдая максимально возможную дистанцию.
Когда он уехал, я обернулся и поочерёдно погладил питомцев, поблагодарив за службу. Они ожили на миг, чтобы довольно порычать. При подходе к дому спикировала с крыши гаргулья — ей тоже достались комплименты и ласка.
Рядом из воздуха появилась княжна. И её улыбка стала самым лучшим завершением этой беспокойной ночи.
Глава 23
Утром в столовой собрались все. Лука Иванович, Прохор, и оба призрака. Родоначальник так перенервничал из-за ночного происшествия, что сам не заметил, как вышел из библиотеки. Удивительно, что этого ночью не произошло.
Жаждали подробностей и объяснений.
Солнце светило в раскрытые окна, и хрустальная посуда переливалась в его лучах, отбрасывая тысячи отблесков на стены, потолок и лица присутствующих. Кроме духов, конечно же.
На подоконник присела крохотная пичуга и тоже с любопытством склонила голову набок, вопросительно чирикнув.
— Ну, Александр, — взял слово патриарх, как самый старший из живых. — Рассказывай.
— С удовольствием, — я отпил кофе и улыбнулся. — Да вот только особо не о чём. Злоумышленников забрали жандармы, дальше их дело разбираться. Никто не пострадал, из своих я имею в виду, так что ситуация под контролем.
Митрофан Аникеевич фыркнул, но высказываться не стал. Видимо опасался, что снова начнут избегать.
Дед покачал головой и ласково улыбнулся:
— Ситуация, говоришь? А что за ситуация-то, Алескандр? Как так случилось, что к нам подобные личности посмели проникнуть? С какой целью?
— Ах, это. Да ерунда, лабораторию уничтожить, да меня по возможности лишить если не жизни, то здоровья.
Давыдова ахнула, а Прохор закашлялся и прикрыл рот рукой. Патриарх сжал губы:
— Ерунда? Ерунда, это когда занозу в палец посадил. Тут же нападение на аристократа! Не говоря уж о порче имущества.
— Так они же ничего не испортили.
— Как это ничего? — возмутился слуга. — Газон потоптали.