— «Блин! Что ее теперь — взрывать?» — Джек задумался, — «Или идти вкруговую?»
Надо попытаться поднять люк. Парень чуть согнулся, уперся спиной в створку, одну ногу поставил на ступень выше и стал выпрямляться, из всех сил держа спину и цепляясь руками за кирпичи. Дверь понемногу пошла, пошла, пошла и все! Встала градусов под тридцать-сорок, но Джеку этого хватило, он подставил загодя прихваченный кусок доски. Створка чуть ушла назад, но и этого было достаточно, что бы вылезти. Архелог привычный к проползанию в узкие трещины, спустился ниже на ступеньку, выдохнул, чуть постоял, собрался с духом и полез.
В последний момент зацепил ногой подпорку, створка рухнула на место, но Джек успел убрать злополучную конечность. Вылез, но изгваздался полностью. Зола, угли и сажа от сгоревшего сарая сделали свое черное дело. Но парня это волновало меньше всего, он подозревал, что и монах сделает тут остановку. На пепелищем стоял сильный трупный запах, туча мух встревожено поднялась с тела, судя по одежде, тети Тамары. Джека тут же вывернуло наизнанку. Еле очухавшись, он побрел по двору выискивая чем накрыть тело. Нашел пару полусгоревших тряпок, и кое-как преодолев позывы к рвоте, закрыл труп и только после этого смог осмотреться. Ворота Адамсов лежали на земле. Из целого на усадьбе осталась только баня. Дом и сарай превратились в груду головешек, соседние дома пострадали так же, видимо дядя Жора тут давал жару незваным гостям. Джек ползком пробрался мимо ворот, под кустами сирени и уже там встав, достал бинокль и внимательно стал изучать деревню. После нападения муравьев в деревне не осталось ни людей, ни живности. Мертвая земля, даже насекомые и черви отсутствовали, мертвые дома, в которых лежали кости хозяев и всей их домашней скотины. Только на самом краю деревни, как раз там, где стоял дом дяди Семена, вроде как поднималась в небо тонкая струйка дыма.
Надо идти на разведку, решил Джек. Возможно, выжил еще кто-то из жителей. Вот только с дальнобойным оружием у него полный швах. Глифа для ближнего боя, дискомет, в котором остался неполный заряд, к тому же, скорее для боя на ближних и средних дистанциях, а вот подальше метров триста — пятьсот — нет ничего. Нужен автомат и желательно, с подствольником.
— «О, в подвале, кажется, видел!» — Мелькнула спасительная мысль.
Он вернулся во двор, разгреб сгоревшие балки и доски со створок и нырнул в схрон. Тяжелые внутренние двери со штурвалом, Джек не стал трогать, когда уходил, да и смысла теперь не было. Как и самого дома. Нашел автомат, взял к нему пять уже соединенных клипсами магазинов, прихватил к нему цинк патронов и цинк ВОГов. Двадцать восемь гранат должно хватить, пусть там хоть целый взвод окопался. «Хорошо бы еще разгрузку бы найти…» На куртке было два больших кармана на груди — туда войдет пара сдвоенных магазинов, а остальное куда?
Пришлось Джеку выпотрошить весь рюкзак, и, снарядив магазины, сложить туда все оставшиеся боеприпасы, прихватив до кучи еще и ручных гранат. Перебежками, а кое-где и ползком, диверсант и разведчик перебрался на ту сторону улицы, а затем огородами, петляя между сгоревших домов, стал пробираться к дому дяди Семена. Кузница стояла у него на усадьбе, в самом конце, практически на самом краю обрывистого берега реки.
Как он ни присматривался, усадьба просматривалась плохо, а ближе подходить было опасно. Джек решил обойти ее и зайти со стороны речки. Прополз среди кустов малины и смородины, заполонившие зады огородов и спустился к руслу. Вдоль реки шла узкая тропинка, по ней обычно бегали пацаны на рыбалку. «Да, уж, — вздохнул Джек, — отбегались». То тут, то там попадались вычищенные догола костяки домашних животных — муравьи прошлись по деревне тотальной волной смерти. Парень добрался огорода дяди Семена и огляделся — все было по-прежнему, тревогу никто не поднимал и с автоматами и серпами по усадьбе не бегал. Но откуда шел дым, и отсюда не было видно.
Фер устало потянулся, эта гонка по реке вытянула из него все силы. Куда он так гнал, монах не мог сам понять. На реке у него было такое чувство, что его вот-вот догонят и отнимут пленников. То, что его при этом убьют, его волновало меньше. Но это было само собой разумеющимся. Но когда дошел до этой деревни, чувство страха отпустило и он, подумав, решил сделать остановку. Здесь тоже надо было подчистить за собой хвосты. Он вытащил из затылков всех монахов камни силы, завернул в тряпицу и убрал в карман. Трупы в реку скинул «зомби», как назвал пленника монах.
А как было его называть? Осознания реальности нет, дышит и справляет нужду на одних рефлексах, все приказы выполняет, что еще нужно? Пусть живет, пока до города доберемся. И девка тоже пригодится, очнулась, но вид — краше в гроб кладут. Но ходить не может, даже стоять, только сидит или лежит. Ни слова еще не сказала — молчит, как рыба об лед. Да и шут с ней — главное, сбежать не пытается. Он так и оставил ее в катере. Фер не стал заходить в дом, разжег костер, принес кое-какой провизии из катера, котелком черпнул воды прямо из реки, повесил на треногу. Покидал туда полоски сушеного мяса и, подождав, когда закипит вода, добавил пшена, сушеных овощей и уселся караулить, когда приготовится кулеш. Когда потянуло вкусным запахом, монах привстал, помешал варево и сдвинул на край кострища. Он смотрел на текущую воду и мечтал. Мечтал, что по приезде он получит еще одну букву в имени. А может, две? — Фер сладко зажмурился. Потянуло вкусным запахом кулеша, и он открыл глаза. Рядом с костром, таращась на пламя, топтался пленник.
— А ну, брысь отсюда, — рявкнул монах и вскочил на ноги. Тот обиженно заскулил и пошел к воде — встал около самого уреза и так же тупо уставился теперь на реку.
Гвардеец достал из сапога деревянную ложку и принялся за обед. Энергии было потрачено много, поэтому полкотелка кулеша улетели, буквально, за пять минут. Он с сожалением заглянул в посудину и, облизнув ложку, сунул ее обратно.
— Иди сюда, тварь! — Крикнул он пленника. Тот послушно подошел и встал рядом.
— Ешь, — толкнул он ему пустой котелок. По дну можно было еще наскрести несколько ложек. Но парень стоял, непонимающе таращась на монаха.
— Черт, я ж забыл, ослабить тебе заклятие! Повернись, смотри мне в глаза! — Колдун, пусть мелкого пошиба, умел ставить и снимать свои собственные заклятия, на чужие, уже не хватало умения. Он проговорил формулу, провел рукой по голове парня, снимая линии напряжения и для пущего эффекта, щелкнул пальцами.
— А, что?! Где я?! — Джон повалился на землю и ошарашено закрутил головой.
— Жри тварь! И не вздумай сбежать! Выпотрошу! — Монах покачал перед носом парня своим мечом. Его серпообразная часть так и оставалась испачканной в чьей-то крови, поэтому обещание выглядело вполне осуществимым.
Джон тоже вытащил из сапога ложку и монах завистливо заметил, что она была из нержавеющей стали. «Живут же эти твари!» Но потом сам себя одернул: «Живут — однако, это мы им позволяем! «Пока туземец торопливо скреб ложкой, а Джон забыл, когда последний раз ел, монах неторопливо поднялся на взгорок, чтобы осмотреться и заодно расширить сектор слежения за пленником. Тот доскреб котелок и встал. И вдруг его глаза сместились в сторону и стали удивленно расширятся. Фар резко развернулся с одновременным броском меча в бестолкового раба. Он уже поднял обе ладони и стал сводить их, чтобы спалить этого чертова ублюдка, который взялся из ниоткуда и в данный момент целился в гвардейца Конклава из автомата, но не успел. Совсем чуть-чуть. Две пули из короткой, трехпатронной очереди злыми осами впились в тело. От удара тело монаха бросило на землю, он покатился по склону, прямо к причалу. Потом, все еще под действием мощной дозы адреналина, вскочил и, поняв, что не успевает расправиться с противником, решил отступить. Запрыгнул в лодку, нажал кнопку пуска и пошел вниз, к городу и только после этого упал на дно и потерял сознание. Девушка так и осталась сидеть на носу, безучастно смотря на воду.
Однако брошенный им топор нашел свою цель, все-таки многолетние тренировки в монастыре, не прошли даром. Джону досталось в полной мере. Он лежал пригвожденный к земле как бабочка. Джек подлетел к нему и бухнулся перед другом на колени.
Тот приоткрыл глаза: