– Стойте! – крикнула ей, вынужденно переходя на бег. – Остановитесь!

Как бы не так! Мадам неслась столь резво, словно ожидала, что если я ее догоню, то непременно повалю на пол и в отместку набью полный рот злосчастных печенюшек. Хлопнула дверь, и я, чертыхаясь, бросилась вперед, не желая отстать. Ну не стучаться же во все двери, моля о помощи отравителя! Не факт, что он до сих пор здесь, вежливо ждет под дверью и услужливо откроет на мой призывный стук.

Толкнула дверь в конце коридора и… едва не загромыхала вниз, обнаружив крутую и узкую лестницу. Тьфу! Лестница внутренняя, естественного освещения никакого, а единственный заготовленный леомар… я перегнулась через перила, отлавливая мелькнувший огонек… прихватила с собой баронесса Попагранд.

Так что я выровняла дыхание и начала осторожно спускаться, аккуратно нашаривая ногой ступени. У меня хоть и супериммунитет, но проверять это ушибами и переломами не хотелось. Только уже две последние ступеньки одолела рискованным прыжком и, совершив финальный рывок, открыла еще одну дверь, попала в очередной коридор и огляделась. Здесь хотя бы были редкие окна, на подоконнике одного из которых я увидела брошенный баронессой леомар. И никаких следов ее самой.

– Мадам! – позвала злобно, начиная движение по одному из ответвлений. Может, это… разбросать по пути следования отравленное печенье, чтобы потом выйти по его путеводным крошкам обратно и не заблудиться еще больше? Ну как в детских сказках персонажи делали… Солнечный свет постепенно мерк, оставаясь за спиной, и я пожалела, что не воспользовалась леомаром. – Мадам, не буду я вас убивать, выведите обратно к комнатам короля!

Усмехнулась с сарказмом, предположив, что такой способ устранения надоевшей соперницы даже надежнее: буду я тут кружить в лабиринте заброшенных помещений до окончания отпуска, диетически питаясь отравленными печеньками и не умирая исключительно из-за того же супериммунитета. Отличная бы прогулка вышла, не спорю, адреналиновая так точно, но это если бы я заказывала средневековый квест! А у меня на отпуск совсем другие планы! Эх, ладно, вернусь к окошку и попытаюсь позвать на помощь, а может, даже интеллигентно вылезу в окно, если повезет.

С возвращением к исходному окну вышла загвоздка: вроде бы все шла по кругу, а пришла… к очередной лестнице. На этот раз короткой и заканчивающейся внизу небольшим холлом, скупо освещенным теми же леомарами. Ха, кажется, это один из черных ходов! Ура, спасена! Как благополучно спасен и мой выстраданный отпуск.

Я с энтузиазмом подскочила к лестнице, взывая к Богине, с которой уже успела сдружиться, пребывая в статусе ее дочери. Только бы не сработал подлый закон попаданства и вожделенная дверь не оказалась надежно заперта!

Видимо, Богиня услышала мои опасения, потому что почти тут же раздался тягучий скрип, сообщивший, что, во-первых, прельстившей меня дверью пользуются нечасто, а во-вторых, что сейчас она не заперта. Увы, но этот звук вопреки ожиданиям не произвел на меня утешительного впечатления, как и донесшийся мужской шепот:

– Открыто, как и договаривались.

В пробудившейся памяти враз ожили сцены из прочитанной в юности литературы соответствующих жанров, где никогда – никогда! – появляющиеся тайком с черного хода незнакомые мужчины не несли с собой спасение одинокой даме в беде. Наоборот даже, беду приносили, причем всем, независимо от половой принадлежности.

Так что я стрелой метнулась вправо и – о сюрприз! – проскочив какой-то невзрачный пятачок, оказалась во вполне приличной галерее, по одной стороне которой шли узкие, но дарующие солнечный свет и позитивный настрой окна. Торопливо шагнув в сторону, я укрылась в нише, интимно приобняв уже имеющегося там обитателя: полуобнаженного меланхоличного юношу предположительно мраморного происхождения.

Несанкционированные, как я подозревала, посетители королевского дворца поднялись по лестнице, и кто-то из них тихо окликнул задержавшегося товарища:

– Что вы там возитесь, Лерт?

– Запираю дверь, магистр, чтобы не вызвать подозрений при обходе, – вполголоса пояснил мужчина, и я почувствовала приятное удивление. Не от его дальновидности, разумеется, а оттого что во дворце существуют-таки регулярные обходы, а значит, мне не придется заглушать подкатывающий голод гастрономическим подарком баронессы дер Попагранд. Я с неприязнью покосилась на коробку, которую продолжала держать в одной руке.

– Куда теперь? – тихо полюбопытствовал третий засланец.

Я выглянула чуток из маскировочной ниши, но увидела лишь одного из них, похоже, того, кого именовали магистром. Мужчина вдохновленно приоткрыл рот для ответа и… мне пришлось резко шарахнуться назад, потому что магистр обернулся на шум вываливающейся на него из-за неприметной дверцы в стене баронессы. Вероятно, мадам Попа, используя свои навыки долгой жизни при дворе, тайными тропами вышла к черному и малоизвестному обывателям ходу, чтобы покинуть королевский дворец и меня с компрометирующими ее печеньками заодно.

– Мадам! – Не растерявшись, предводитель галантно поклонился, и мадам Попагранд величественно кивнула, восстанавливая сбитое позорным бегством дыхание.

Я вновь покинула хладного мраморного юношу, переместившись к самой стеночке, чтобы хотя бы частично заценить разыгрывающуюся на пятачке в конце галереи сцену.

– Простите великодушно, что напугали, госпожа, – светски учтиво заговорил магистр, и баронесса издала весьма отчетливое «Ха!», которое я с большим удовлетворением записала в свой актив, в том смысле, что на фоне угрозы быть насильно накормленной дорогим десертом столкновение с тремя незнакомцами баронессе особых переживаний не принесло. Следует также отметить без всякой зависти, что мадам Попа обладала приличным запасом самоуверенности, что сейчас позволяло ей держаться с неожиданными собеседниками гордо и даже пренебрежительно.