— И ты ожидаешь, что я поверю, что ты невиновен?

Я не ответил ей, мне действительно было похуй, поверила она мне или нет.

— Ты сумасшедший.

— О, поверьте мне, доктор Олден, я еще даже не приступил к работе, — я подошел к двери и почти рассмеялся, когда она сделала шаг назад. — Я сказал тебе прочитать дело, в конце концов, это твое учреждение.

— Еще три дня, и я избавлюсь от тебя. — Ее нос раздулся.

Я ухмыльнулся.

— Значит, по вашей гипотезе, еще шесть семей? К тому времени, как я выйду отсюда, ни один охранник никогда не захочет работать в этой дыре. Если это не уже так. О, и как прошел поиск наркотиков?

— Ты больной ублюдок, я заставлю тебя заплатить за это! — прошипела она.

Разговор уже наскучил мне, и по моему тону голоса я был уверен, что она это заметила.

— Я дрожу от страха. Эта камера — худшее, что ты можешь со мной сделать, даже если позволишь мне умереть с голоду. Представь, что могло бы произойти, если бы я приложил к этому все усилия.

Она открыла рот, чтобы заговорить, но ничего не смогла произнести.

Я был так близко к окошку, что коснулся его кончиком носа.

— Ты хочешь, чтобы это закончилось? Смирись с тем, что я не твой пленник, а ты мой. Чем раньше ты это поймешь, тем меньше похорон тебе придется посетить.

Опустив голову, она сделала еще один шаг назад, прежде чем отвернуться.

— Отведи его к брату в комнату для посетителей. Отведите его туда, затем в его камеру, — сказала она, прежде чем уйти так быстро, как только могли нести ее крошечные ножки.

— В-в-ваши р-руки, мистер К-К-Каллахан, — заикаясь, пробормотал охранник. Он выглядел бледным как полотно и готовым описаться.

Повернувшись, я позволил им надеть на меня наручники.

— Не слишком туго? — спросил он.

Я покачал головой.

— Нет. Все в порядке.