– Я оказывал первую помощь вместе с моими компаньонами. Их ждут те же приговоры?
– Я не уполномочен отвечать на вопросы, не относящиеся к вашему делу. Воспринимаю вашу реплику как протест. Анализирую. – Вновь пауза, на этот раз в пять секунд. – Протест принят. Решение о выходе с территории офиса для оказания медицинской помощи было коллективным. Применяю принцип коллективной ответственности с учетом смягчающего обстоятельства. Есть ли иные доказательства вашей невиновности?
Глеб промолчал, не зная, что сказать.
– Приговор следующий, – после затянувшейся паузы продолжил полицейский ИскИн, – социальный рейтинг Глеба Морозова снижается на значение, равное минимальному на текущем уровне. Прогноз «негативный» с установлением понижающего коэффициента ноль-семь на один год для всех ходатайств увеличения значения социального рейтинга. Запрет ведения своего дела не наступает. Приговор окончательный и обжалованию не подлежит. Судебное разбирательство завершено.
Глеб покрылся холодной испариной. Кровь отлила от лица. Полицейский чин с усами кивнул охраннику. Тот в свою очередь снял с Глеба наручники, взял под локоть осужденного и вывел с территории полицейского участка.
Домой Глеб смог добраться только поздним вечером. Транспортная сеть вновь работала, но на каждом значимом перекрестке или пересадочной станции дежурили отряды резервистов. По дороге из полицейского участка его проверили не менее пяти раз.
В квартире, кроме него, собрались Фредерика, Александр и Юрген. Последний был мертвецки пьян.
– Здравствуйте, друзья, – устало поприветствовал всех Глеб.
Фредерика нежно обняла, Александр легко хлопнул по плечу и протянул полный бокал. Юрген что-то пробормотал, не вставая с дивана.
– Что это? – уставился Глеб в бокал.
– А на что это похоже? – вопросом ответил Александр, но сам же дал ответ на свой вопрос: – Это традиционное американское виски. У нас для тебя плохие новости. Олега Мирских больше нет. Его убили в той потасовке. Он оказался не в то время и не в том месте. Случайные пули. Признано несчастным случаем. Да оно и понятно. У меня нет злобы на того несчастного солдата, что нажал на спуск автомата.
– Зато у меня… И-и-и… Есть! – послышался рык с дивана, прерванный кашлем. Юрген явно выпил лишнего. Но никто не стал его в этом попрекать.
Глеб повертел бокал в руках, но поставил его на стол, даже не притронувшись к напитку.
– Нет, не буду. Знаю, что Олег погиб. Это я первым его опознал. Еще когда меня вели под конвоем в полицейский участок. Нам нужно решить, что делать дальше. Не вижу Максима. Где он?
Александр сел в свободное кресло.
– Максим в больнице. Все в целом неплохо, по крайней мере, его жизни ничего не угрожает, и с него сняты все обвинения. В давке ему сломали пару ребер, сильно повреждена стопа. Но жить будет. На выздоровление уйдет несколько недель, так что его нужно отправить домой. Думаю, что через две недели он сможет отправиться на рейсовом корабле, раньше опасно. Завтра мы сможем его навестить.
– Ты хочешь есть? – вмешалась в разговор Фредерика.
– Да, очень, – кивнул Глеб. – Сделай что-то простое, пожалуйста.
Девушка ушла на кухню.