— Товарищ Генеральный секретарь, советский флот может именно выполнить поставленную задачу. Причем, в отличие от американского флота, меньшими силами.
— Рассчитываете добить, после того, как американцы его пощипают? Кажется, Третий и Четвертый флот США зажали гостя возле острова Рапа-Нуи?
Андропов морщится:
— Товарищ Генеральный секретарь, сражение там вовсе необязательно. Американцы могут и договориться. Вот здесь нам понадобится флот в готовности и недалеко у наших берегов. А не ошметки эскадр, ковыляющие после боя где-то между Филиппинами и Антарктидой.
Теперь уже морщится Брежнев, дышит с отчетливым присвистом:
— Читал я вашу записку. Доводы вы приводите умные. Но вот почему они сработают, почему без хитростей не раскатать его… Хотя бы, чтобы он со всеми научными знаниями не достался капиталистам — не понимаю.
Не понимаю!
Четыреста мегабайт прочитал — а не понимаю.
Вот же куча народу спасает СССР в книгах. Конечно, выдумка. Измышления. Фантазия. Но ведь и самолет был выдумкой, и автомобиль был фантазией, что уж толковать про спутники GPS или той же связи! А уже потом все это до материального воплощения довели. Совокупным трудом тысяч продолжателей, улучшающих каждый свою пуговичку в костюме.
Так что мысленный эксперимент можно принимать всерьез. Ну, на безрыбье уж точно.
Так вот, прочитал. И чего получается: спасти СССР можно, только это получится уже не СССР.
Или Красная Империя, или новый НЭП, или розовые пони.
Даже в книгах, где выдумка сильнее физики, где воля автора превосходит волю божью — и то, спасение Союза удалось всего лишь троим.
Антон Первушин от космоса зашел, но технологию не раскрыл. Просто показал жизнь обычного советского космонавта. И как окружающая среда все улучшалась и улучшалась, пока не настало счастье с большой буквы “Щ”. Ну, я рад за космонавта, а делать-то мне чего? Не учили меня в школе страной управлять. И в институте не учили. И на работе не учили. Правда, к тому возрасту я уже и сам не рвался.
Анатолий Дроздов начал вовсе с писателя. Его литератор помог одному-другому, привез от буржуев качественные протезы хорошему человеку. Ну, собрался народ советский, и двинул писателя в генсеки. Раз он такой лихой, пускай теперь и другим поможет. Ну там постреляли кое-кого, так это жанровая условность. Ахалай-махалай, эканомика, вставай! Нэт, весь вставай! Вот и не распался Советский Союз, вот и настала в нем жизнь без талонов на сапоги.
Попаданец Дмитриева втерся в доверие к Шелепину-Семичастному, развил электронику, ярчайшими образами показал чудовищную инерцию промышленно-научного комплекса Союза, имел право звонка на самый верх, не перепевал Высоцкого, зато изобрел сноуборд — но даже он до самой последней книги просидел на иголках. То ли кремлевские старцы вняли его предупреждениям, то ли всею мудростию подтерлись. Книга, разумеется, заканчивается на светлой ноте, что и понятно. Только и тут все на добрую волю Шелепина подвешено. Случись “железный Шурик” сукой, и шандец как Союзу, так и попаданцу.
И опять же, партитура где? Как той светлой ноты достичь?
Самый эффективный спаситель Союза вообще из-за рубежа действовал. Чтобы дома ему благодарные спасаемые ласты к затылку не завернули.
А, еще попаданец в собаку был. Тут я просто с удовольствием поржал. Хорошо хоть, не в бактерию. Написано здорово, но вопрос мой никуда не делся.
Так эти хотя бы страну спасали. Большая-то часть, попадая в свою молодость, первым делом кидалась по девушкам. Ну, что в юности не давали.