Я увернулся от снаряда, боковым зрением уловил, что демоны тоже разом пришли в движение. Однако не напали, а наоборот отпрянули в стороны, словно тоже испугались плевков Хтона.
Оглянувшись на то место, куда угодила кровь, я понял, чего испугались демоны. Светящаяся субстанция выжгла в скале позади меня глубокую каверну — будто в сугроб плеснули кипятком. Лишь на участке, состоящем из первородного обсидиана, она растеклась по поверхности, пузырясь и шипя. Но, кажется, тоже понемногу прожигала глянцевую черную поверхность. Охренеть! Теоретически первородный обсидиан вообще неразрушим.
Хтон щедро одарил меня очередной порцией, на этот раз обдав пространство перед собой широким веером. Увернуться было нереально. Я успел прыгнуть в сторону обсидиановой скалы, но для того, чтобы укрыться за ней, мне нужна была еще хотя бы пара секунд. Увы, их не было.
Боли тоже не было — лишь странное чувство, будто у меня отнялись ноги, так что я, споткнувшись, повалился лицом вниз на камни, едва не угодив прямо в лужу растекшейся фиолетовой субстанции. Перед глазами все разом заволокло багровой пеленой, и я едва успел хлебнуть Кипящей крови. И увидеть, что ног у меня просто нет — левой ниже колена, правой — от середины бедра. Растаяли, растворились, будто мгновенно стертые из реальности инструментом фотошопа.
Сработал Последний шанс, и за пять секунд, отведенные мне до воскрешения, я успел отбросить эмоции и сосредоточиться на цели. Воскрешение — сильно сказано. Проживу я после него буквально несколько мгновений но этого может хватить.
Кровь Хтона растеклась лужей фиолетовой магмы прямо передо мной — только руку протяни. И я протянул. Металлическая сфера на конце капсулятора, окутанная прозрачным пузырем магической защиты, щелкнула, раскрывшись, как клешня, и я успел зачерпнуть немного, почти одновременно нажимая тугую кнопку и на сентакуляре — устройстве, которое должно было вытащить меня отсюда.
Дальше была тьма. Кажется, сентакуляр успел сработать раньше, чем я умер. Но воскрес я уже в Артаре. Открыв глаза, увидел над головой привычное синее небо, а чуть правее от себя — знакомую стелу менгира Возврата. Вот только ощущения были странноватые. Обычно воскресаешь мгновенно — будто кадр перед глазами сменяется. Но сейчас — такое чувство, будто очнулся после глубокого сна, а то и наркоза.
И, черт возьми, почему небо голубое? Это что, уже утро?!
Я со стоном сел, держась за голову. Головная боль пульсировала в висках, будто вгрызающиеся в череп фрезы. Перед глазами всплыло подсвеченное красным системное сообщение. Что там еще?
Да, так и есть — несколько часов куда-то пропали. В Артаре уже утро, а игра предупреждает о превышении максимальной рекомендуемой продолжительности сеанса. Еще немного — и меня вообще отключат принудительно.
Посмертного дебаффа на мне не было, так что, выходит, я минимум пятнадцать минут из этих потерянных часов валяюсь здесь, под менгиром. Хорошо еще, что не нашел никто. Защитное поле отпугивает мобов, но нечистые на руку игроки могли бы и обойти это ограничение. Например, аккуратно выволочь меня за пределы круга.
Тревожно завибрировал чат-медальон. Едва я успел активировать его, в ушах зазвенел голос Маверика, из-за головной боли показавшийся нестерпимо громким.
Рик был явно на взводе — в голосе его проскальзывали панические нотки.
— Мангуст! Ты там живой? Ты где вообще? Почему связи не было?
— Наверное, мой тариф не распространяется на Бездну, — огрызнулся я и поморщился. — Да не ори ты так на ухо…
— Ты погляди на него! — негодующе фыркнул он. — Невозмутимый ты наш! А я тут уже чуть праотцам душу не отдал!
Но, взяв себя в руки, спросил уже гораздо спокойнее:
— Тебя как вообще занесло на Серый пик? Это артефакт Джанжи опять сбой дал?
Серый пик? Я огляделся внимательнее, потом сверился с картой. Так и есть. Я в окрестностях Золотой гавани, на другом конце материка от Марракана. Менгир возврата возле самой вершины, совсем неподалеку от алтаря Черной черепахи. Символично. Здесь когда-то все начиналось. Здесь и заканчивается.
— Как все прошло? — продолжал сыпать вопросами Маверик. — Удалось попасть в Бездну?