Пока мы с Войтом обосновывались на новом месте, Федор сновал по штабному городку и собирал новости. Вернувшись и благоухая местным просяным пивом, которое военные скупали и экспроприировали у гражданского населения, он доложил:
— Наступления пока не ожидается, до передовой восемь километров, жрать дадут через три часа, вечером выдадут сухой паек.
— Вольно, — велел я. — Пиво нормальное?
— Бурда, — скривился Федор. — Чисто для ознакомления. Как наша бражка.
— Не пил ни разу, — сознался я.
— Да я сам случайно попробовал… Местные-то все трескают, они народ привычный.
— Смотрите, паук, — сказал Войт, с ужасом указывая в угол. Там сидела волосатая тварь.
Федор тут же выскочил из палатки и поймал рядового-негра.
— Ерунда, господин, — сказал рядовой, без опаски хватая паука за длинную суставчатую лапу. — Хорошая еда. Я возьму?
Мы милостиво разрешили ему забрать мерзкое создание, после чего Войт глубокомысленно заметил:
— Было бы неплохо узнать, что тут готовят.
— «Солдат удачи» писал, что малавийцы частенько едят человечину, — сказал я, опускаясь на стул. — Думаю, армия Мозамбика тоже может стрескать пару убиенных врагов.
— Враки это все, — покачал головой Войт. — Это Фергюсон писал, я его знаю. Он и был-то в Найроби, до фронта не доехал… Подцепил какую-то заразу от девки в отеле… Никого тут не едят, скорее всего.
— Значит, мы будем первыми, — заключил я.
Три часа мы бродили вокруг палатки. Вернее, бродил я: Войт возился с камерами, а Федор, как и положено хорошему солдату, спал в тени на надувном матрасике.
Насколько я представлял себе карту военных действий, сейчас мы находились на территории бывшей Замбии или нынешней Малави. Скорее первое. Двум странам — Зимбабве и Замбии — не повезло, потому что они выступили в роли поля боя для двух противоборствующих группировок. За Хараре, столицу Зимбабве, в свое время шли кровопролитные бои. Защищали город верные режиму тогдашнего президента Ионы войска, которым ничего не оставалось — они оказались между двух огней. Замбия отделалась несколько легче — ее попросту разделили пополам, введя военное управление на аннексированных территориях, но потом начались бомбардировки и государства не стало. Медные рудники превратились в лунные пейзажи, антропологический музей в Ливингстоне с трудом успели вывезти какие-то восторженные идиоты из ЮНЕСКО, потеряв более десятка человек, а на Луанду кто-то из воюющих — до сих пор неизвестно, кто именно это был, — сбросил под шумок бактериологическую бомбу с вирусом гриппа Кафуэ. Население частично вымерло, частично разбежалось, и сейчас в эту местность вообще никто не совался. Эпидемии по странному стечению обстоятельств не случилось, чего медики до сих пор объяснить не могут. Прививки от гриппа Кафуэ нам, кстати, сделали. Это было очень больно.
По ветвям акаций скакали мелкие птички. Неподалеку довольно мелодично распевал голый до пояса чернокожий солдат, обхаживая артиллерийское орудие. Я призвал на помощь свои оружейные познания — вроде бы старая британская L-118.
Африка собрала по миру все старье, которое пылилось на армейских складах. БМП и БТР конца прошлого века из Словакии, Польши, ЮАР, США и Египта; британские легкие танки «Скорпион», украинские Т-54, Т-55, Т-62 и Т-72, румынские «Грады», вертолеты AS-350B и AS-532 из Франции, SA-316B из Нидерландов, штурмовики А-37 из США, F-5 из Канады, МВ-326 из ЮАР, МиГ-21 из Израиля, американские транспортники С-130В… Покупались, конечно, и новые, и сверхновые образцы, но в основном воевали на антиквариате. И у той и у другой стороны имелось и тактическое ядерное оружие, но в его наличии никто признаваться не хотел.
Мимо трусцой пробежало отделение коммандос в маскировочной форме, с КОРами, рацией дальней связи, с автоматами на толстых потных шеях. Скорее всего, киберы. Хотя процент киберов в войсках не так уж высок, была на этот счет публикация в «МК». Среди самих африканцев их и так не очень уж много, а киберов-наемников берут в основном в спецчасти либо в техобслуживание.
— Пора есть, — сказал Федор, не открывая глаз.