Он развернулся и вышел. Глядя ему вслед, Кирен подумала, что это точно Вектор, которого она знала и не любила.

Алита все обходила и обходила столб с объявлениями о розыске и наградах, петляя между прохожими, пытаясь рассмотреть все экраны и листки бумаги. Идо вздохнул. Он много раз говорил ей, что против ее выходов в ночной город, пусть и в его сопровождении. Но Алита настояла. Она упорно хотела сама увидеть объявления о наградах. Ее воля, она бы обошла все городские столбы с объявлениями.

Алита не сказала, что ищет, но Идо знал. После того как она полдюжины раз обошла столб, доктор решил вмешаться и облегчить жизнь несчастной кибердевочки.

– Брось, – посоветовал он. – Ты ничего не отыщешь на Гревишку. За него нет награды, и ее не будет ни сегодня, ни завтра, ни через неделю, ни при нашей жизни. Никогда.

– Но вы доложили о нем на Завод! – глядя на Идо широко раскрытыми глазами, воскликнула Алита. – Разве вы не рассказали, как он убивал женщин вместе с теми двумя?

Доктор посмотрел на нее и печально кивнул.

– Гревишка под защитой кого-то очень важного.

– Кого, например? Кто может быть настолько важным и обладать такой властью?

– Тот, кого нам никогда не достать, и не достать никому в Айрон сити, – сказал Идо. – Поэтому нам лучше держаться подальше от улиц. Будем сидеть тихо – дольше проживем.

Он положил руку ей на плечо и хотел повернуть в сторону дома, но Алита встала твердо как скала: если она не хотела двигаться, ее было не сдвинуть.

– Алита, послушай…

– Нет, лучше вы послушайте! У меня есть отличная идея: я стану воином-охотником, как вы.

Идо поморщился. Ее большие глаза так сверкали простодушной радостью, словно речь шла об уроках балета.

– Нет, никоим образом, – добродушно, но решительно произнес он. – Забудь об этом. Пожалуйста.

– Но мы можем стать командой! Мы уже команда. Мы же были вместе, когда…

– Ты ничего не знаешь об этом, – пытаясь сдержать нетерпение, произнес доктор. – Это грязная, опасная работа, которая оставляет шрамы не только на теле. Каждая отнятая жизнь – шрам на душе.

В темных глазах Алиты вспыхнул гнев.

– Почему вы никогда и ничего мне не позволяете?

Идо заморгал от удивления. Никогда и ничего? Похоже, среди любых катастроф и катаклизмов подросток остается подростком. М-да, отчего ты не позволяешь мне убивать безумных киборгов? К тому же, Алита в жизни доктора всего три дня. Утверждение про «никогда», мягко говоря, преувеличено.

– Я не разрешаю, и на этом закончим, – со всей родительской суровостью объявил Идо и снова попытался увести Алиту от столба.