Мы назвали себя IneartheD. Никакого глубокого смысла в этом имени не было, мы просто нашли эффектное слово. Нас в основном привлекали такие названия групп, как Entombed («Погребенный») и Possessed («Одержимый»). Мы с Яской просматривали различные словари, и на страницах одного большого тезауруса нашли выражение, означающее «заживо погребенный». То, что нужно!
На первых порах музыкальные партии у нас в коллективе распределялись по принципу «кто во что горазд», но в конце седьмого класса к нашей группе в качестве второго гитариста ненадолго примкнул Яни Пирисмаа, и это вскоре всё изменило. Лично меня кроме гитары интересовали еще и барабаны, и это потому, что Peer Günt была одной из немногих отечественных групп, которые, по-моему, чего-то да стоили, и во многом благодаря потрясающему барабанщику Твист-Твист Эркинхарью.
Важнейшим элементом для дэт-метала является двойная бас-бочка, и сначала Яска сам собрал себе двойной сет с помощью старого напольного тома. Звучало это сооружение довольно мощно, хотя Яске, конечно, было нелегко. Но он всё равно продолжал заниматься с дьявольским упорством. Так что к тому времени, когда он накопил нужную сумму для покупки кардана, он уже стал действительно хорошим, точным и быстрым барабанщиком. Было здорово и вдохновляюще наблюдать со стороны за его развитием.
Я же из тех карманных денег, которые выдавались мне на неделю, накопил столько, что купил две педали дисторшн. Первой была классическая оранжевая Boss DS-1, а второй – убогая черная пластиковая педаль Ibanez Powerlead. Сейчас, оглядываясь назад, можно сказать, что всё это – жуткое барахло, но в те времена для нас это были дорогие покупки. На школьной репетиционной точке тогда находился усилитель Fender, так что дома у меня был мой Marshall, а на базе я пользовался тем школьным. Или подключался прямо к колонкам. Иногда я использовал и басовый усилок. В целом, это, конечно, была просто роскошь, что мне не приходилось таскать свой усилитель из дома на репетиционную базу и обратно.
Почему-то в то время в большинстве школ, в домах молодежи и в других подобных учреждениях по углам всегда стояли комбо-усилители Fender Twin Reverb. Наверняка кто-то из государственного комитета официально одобрил эту модель на роль подходящего для молодежи оборудования. Поначалу казалось, что из Twin невозможно получить что-то кроме совершенно проволочного звука, напоминающего стиль Эсы Пуллиайнена, но потом я познакомился с этим устройством получше. И, когда я полностью выкрутил на ноль эффект эхо и врубил дисторшн, всё заработало именно так, как нужно.
Было несколько мест, где я встречал комбо-усилители Peavey, в которые был встроен вполне приличный эффект дисторшн. Уже потом мы приобрели басовый усилитель той же фирмы и пользуемся им до сих пор. Мы прозвали его Монстром, потому что при определенных настройках он выдает какой-то чертовски мистический дисторшн. Монстр хорошо работает вместе с педалью Powerlead. В результате можно получить вкусное дэт-металлическое звучание в стиле группы Entombed. Мрачное и рыхлое, но всё же резкое.
Примерно в то же время мы начали давать концерты. Помню, наша группа выступила во дворе перед местным рынком на каком-то крупном мероприятии в районе Тапиола, но самый первый концерт, по-моему, состоялся зимой 1993 года. В местном Доме молодежи тогда собралось примерно сто человек – на тот момент это было хорошим достижением. Годом ранее в том же самом месте я был на концерте группы Apulanta, они тогда еще играли бодрый панк-рок. Перед глазами тут же возникает картина: сигареты, выпивка и – девушки. Полный набор. Я думаю, что почти везде это считалось нормой.
К тому моменту я уже расстался с девственностью. Это случилось, когда мне было 13 лет, вскоре после моего перехода в старшую школу в Тапиола. Моя первая так называемая подружка была очень популярной девушкой. Она училась на класс выше и почему-то запала на меня. Или я на нее, это не совсем ясно. Прибыв в новую школу, я, конечно, сразу же охотно продемонстрировал все свои музыкальные навыки, и, возможно, это как-то повлияло на ее выбор.
В любом случае, эта сделка была хороша по нескольким причинам. Восьмиклассница, идущая под руку со мной, была гарантией того, что никто не будет надо мной издеваться и что мне не придется общаться ни с одной из семиклассниц. Казалось, что все они еще только искали себя, и разница между ними и восьмиклассницами была просто сумасшедшей. А моя девушка уже чем только не увлекалась, и нам было очень классно вдвоем. Следующим летом я много времени провел вместе с ней и ее семьей – отчимом и мамой.
В нашей группе можно было выпить пива во время репетиций, но также у нас работало строгое правило, согласно которому употребление крепкого алкоголя и исполнение музыки не должны были пересекаться. Многие группы пили и на репетициях, и на концертах, но не мы. Мы, понятное дело, тогда были еще несовершеннолетними и по закону не имели права притрагиваться к алкоголю. Но, несмотря на это, мы наловчились добывать его в обход закона и потом уже могли достать выпивку где угодно.
К тому времени дома меня особенно не контролировали, потому что, к радости родителей, моя сестра поступила в колледж. Но она в том возрасте тоже была не подарок, и, насколько я помню, не прошло и года, как Анна начала хипповать. Потом она вернулась, завершила свое обучение на вечернем отделении колледжа, получила полное образование и профессию. Так что только я остался этаким бездельником. В любом случае, у Анны всегда оценки были выше, чем у меня. И она лучше, чем я, концентрируется и воспринимает новую информацию. Это основные качества моего отца, но мне они, по-видимому, не передались. Если меня что-то не особо интересует, то оно просто проходит мимо меня.
Мой аттестат об окончании девятого класса представляет собой печальное зрелище. Математику я завалил, но учителя от меня уже, видимо, настолько устали, что решили смотреть на это сквозь пальцы. У меня никогда не было проблем с повседневной математикой, но что-то более абстрактное меня не интересовало. Все остальные пятерки и шестерки (в Финляндии действует десятибалльная система оценивания, –
Английский язык я учил в основном по текстам песен, компьютерным играм, фильмам и музыкальным журналам. Возможно, на каком-то подсознательном уровне я уже понимал: если хочешь как-то реализовать свое творчество за пределами Финляндии, то английский знать просто необходимо. Ну и поскольку эта тема была мне действительно интересна, обучение шло как по маслу.
Некоторые тексты песен мы с Анной изучали со словарем, потому что хотели знать, о чем в них поется.
Английский язык ассоциировался с таким количеством крутых вещей! Например, с рок-звездами и со звездами кино, так что его просто обязательно нужно было выучить. Как ни странно, со шведским у меня такого не произошло.
И, конечно, это только мое личное мнение, но я все же считаю, что для рок-музыки, и в особенности для металла, никакой другой язык, кроме английского, не подходит. Eppu Normaali – это совсем другое дело, но вот в направлении от хард-рока к более тяжелым стилям это однозначно так. Конец гребаной истории.
К счастью, здесь, в Финляндии, когда-то было решено, что все фильмы будут выпускаться с субтитрами, а не с дубляжом. Многое могло бы быть иначе, если бы на киноэкране или по телевизору Джейк и Элвуд Блюз (фильм
В общем, со школой всё сложилось так, как сложилось. Меня в то время даже география не интересовала – не то что сейчас. История тогда еще тоже не вдохновляла, хотя теперь во время гастролей нам без проблем доступны все места важнейших исторических событий. Но раньше это казалось мне скучным и далеким. Зато в моей группе и в других коллективах, с которыми мы гастролируем, есть люди, лучше меня разбирающиеся во всех этих картографических вещах, и я иногда тоже хожу посмотреть что-нибудь вместе с ними.
Даже рисование после окончания младшей школы меня не увлекало. У мамы чертовски хорошо получалось, а у папы – нет. И я тоже был плох в этом, но рисовать всё равно любил.
В младших классах я в школьных тетрадках всегда изображал что-то свое: нечто среднее между комиксами и компьютерными играми. Там были задания, решив которые можно было продвинуться дальше по сюжету. Я сам придумывал персонажей, а сценарий развивался как в древних платформерах.