Стонька открыла глаза, посмотрела на меня, на вайифа и попыталась спрыгнуть с рук, но силы уже покинули крохотное тело. Я опустила ее на траву и ласково провела рукой по голове, желая в последние минуты жизни показать, что ей нечего бояться. Зверушка прижала ушки и ткнулась носом в мою руку, ища тепла. Непрошенные слезы упали в траву. Одна, вторая, третья. Я оплакивала стоньку, а вместе с ней – умирающую надежду на спасение моего несбывшегося мужа. Существо доверчиво положило мордочку на мою раскрытую ладонь и закрыло глаза.
И тут между ее ушек я заметила блеск! Сразу два серебряных волоска торчали, словно антенки из головы стоньки, уютно устроившейся на руке. Трясущимися от волнения пальцами я ухватилась за эти волоски, словно за спасательные канаты. К моему удивлению и облегчению, дергать не пришлось. Зверь сам повернул голову так резко, что заветная добыча осталась в моих руках, не причинив ему никакой боли. Тяжелый, грустный стон огласил подножие горы. В ответ ему с трехглавой вершины донеслись голоса сотен и сотен стонек, будто прощаясь и желая спокойной не-жизни там, за гранью понимания. Существо в последний раз вздохнуло и ме-е-едленно закрыло глаза.
Ведомая каким-то странным чувством (вины ли?), я провела раскрытой ладонью по пушистой голове и прошептала дрожащими губами, солеными от слез:
– Ты мне так помогла, малышка!
Бережно уложив обмякшее тельце в каменную колыбель, где стонька спала до нашего появления, я выпрямилась, вытерла лицо и еще ярче зажгла свой магический шарик. В моих намертво зажатых пальцах оказалось пять волосков: два желтых, два серебряных и… золотой!
* * *
– Открывай портал. Иди к нему, – голос вайифа вырвал меня из состояния оцепенения.
– А как же Кот и Юлла?
– Они проснутся утром и поймут, что ты ушла.
– А ты?
– А меня для них не существовало. Так надо, Таня.
– Понимаю.
– И для тебя меня не существовало. Но в отличие от них, я не могу приказывать архимагам.
– Я никому не скажу.
– Я верю тебе. А теперь прощай, Драконова Надежда.
– Прощай, великий и мудрый вайиф! – я приложила руку к виску, к груди и выставила вперед ладонь.
Олень низко поклонился и не спеша зашагал в сторону нашей ночной стоянки, больше ни разу не обернувшись. Я осторожно вытащила из клочка шерсти две лишние волосинки и выкинула их. А две – серебряную и золотую – завернула в широкий лист и отправила в глубокий потайной карман на кофте, подаренной Юллой. Взмах последнего, пятого волоска зажег на небе Тройку (или так совпало?). Широкими движениями я начертила перед собой овал, в деталях представила коридор замка арда Янгора и, крепко зажмурившись, шагнула вперед.
Ничего.
Еще раз: овал, коридор, шаг.
Гора по-прежнему рядом.