Один из двух оставшихся лепестков горисила, так заботливо оберегаемых мной ради спасения Янгора, выпорхнул из кармана под золотистый свет Тройки. Я тяжело вздохнула и крепко сжала кулак. Жизнь детеныша Первого в обмен на жизнь арда? Высокая цена! Но если учесть, что лепестка два… То не такая уж высокая.

Колеблясь и растерянно озираясь по сторонам в поисках правильного ответа или хотя бы знака (ага, таблички с надписью: «Дура, спасай Яна!»), я одним рывком, словно сдирая присохший к ране пластырь, разорвала лепесток на две части. Все. Назад пути нет. Магия цветка пробудилась.

Драконица неподвижно замерла надо мной. И лишь гулкие удары ее огромного сердца оглашали долину набатным колоколом.

Струйка золотистого пламени потекла с моих пальцев на измазанные кровью красные полосы горисила, заставляя их светиться изнутри собственным огнем. Густая черная смола капнула на землю. Не дожидаясь, когда все погаснет, я приложила одну часть к крылу и крепко прижала ладонь, вливая свою Силу. Если Тьеш прав, и я действительно похожа на этот чудо-цветок, то малышу станет лучше очень скоро.

Засмотревшись на красные искры, расходящиеся по перепонкам крыла в разные стороны, я чуть не упустила момент, и едва не сожгла вторую часть лепестка. Засунуть ее в пасть зверя оказалось трудной задачкой. Оставалось надеяться, что он сможет проглотить «лекарство» до того, как аукнутся последствия падения.

Мать терпеливо наблюдала за происходящим, не мешая и не задавая вопросов. Время от времени она настороженно поднимала голову и долго вслушивалась. То ли ожидая сородичей, то ли наоборот, опасаясь их появления.

В какой-то момент мир перед моими глазами подернулся дымкой. Резко, словно обжегшись, я отдернула руку от драконенка и устало рухнула рядом, вытирая пот рукавом. Голова шла кругом. Последствия перерасхода Силы – то, с чем мне так не хотелось вновь сталкиваться, – неотвратимо завладевали моим телом.

– Ты… ты убрала руки. Что это значит? – встревожилась драконица.

– Это значит, что я сделала все, что могла.

– Он будет жить?

Драконенок дернул поврежденным крылом, сбрасывая пепел от сгоревшего лепестка.

– Будет.

– Он так слаб…

– Не спеши. Дай подействовать горисилу.

– Горисилу?! Это, кажется, цветок Асмэйна. Крайне редкий и ценный.

– Жизнь ценнее. Этот лепесток предназначался ему.

– Ты послана нам Великими Владыками!

– А, ну теперь ясно кто изменил мой маршрут, – буркнула я себе под нос.

– Как я могу отблагодарить тебя? Проси о чем хочешь!

Скромничать было ни к чему. Яну становилось все хуже. А потому я, взвесив все возможности Первых, выпалила на одном дыхании: