– Ну как сказки…

– Ой, всё.

На самом деле та история вполне имела место. Возможно, изрядно приукрашенная как отцом, тем ещё выдумщиком, так и Фионой. Но всё же она была: моя сестрица упиралась до последнего, не желая выходить замуж за бедолагу Гидеона. И ведь казалось бы, влюблённая парочка – мне было лет восемь, когда Фиона коварно совратила Сангстера на первом курсе Академии, да так и пробегала на свидания с ним все последующие шесть лет. Вот только стоило Гидеону лишь заикнуться о свадьбе – приличный человек, как-никак, – сестрица подняла жуткий скандал и наотрез отказалась менять «благородную фамилию Блэквудов на это вампирье нечто». Страшно вспомнить, сколько жутковатых серенад под окнами Блэк-холла мне пришлось выслушать (делать невесте подарки нищему, как и мы, Сангстеру было особо не с чего), а уж дурацкие веники, собранные поутру в ближайшем поле, до сих пор снятся мне в кошмарах.

Проблему со строптивой невестой решил отец, когда её стремительно растущий живот стало трудно выдавать за лёгкое переедание. Ну как решил – распил коньячку с тогда ещё живым Сангстером-старшим, договорился о скорой церемонии в посадском храме Царицы да запихнул Фиону в карету, предварительно связав.

И что-то мне упорно подсказывает: повторять сей подвиг ему придётся вновь, вот только в качестве жертвы будет выступать Лисандра Найтстар. Я-то её связывать и тащить под венец отказываюсь – не из джентльменских побуждений, просто к чему так рисковать жизнью и физиономией? Жениху положено быть красивым на своей свадьбе. И ещё развлекать гостей, в числе которых непременно заявится её величество королева Мария – она клялась, что нипочём не пропустит такое событие, как женитьба её главной головной боли. Стоит ли упоминать, что помимо этого с меня ещё и взяли обещание заиметь пятерых детишек?..

– И об этом ты бедняжке Лили, я так понимаю, заявил в лоб? – премерзко улыбнулся Тони, а я осознал, что последнее ляпнул вслух. Папенька ржал кентавром, Фиона не отставала – весело им, мантикоровым детям.

– Почти, – неохотно кивнул я. – Всего-то намекнул пару раз, – пару десятков раз, Рэй, хоть себе не ври! – что хочу видеть её хозяйкой в этом доме хоть прямо сейчас.

– Нет, серьёзно, и ты ещё спрашиваешь, почему бедная девочка не бежит под венец? Я бы за тебя точно не побежала!

– Да ты и за Гидеона не побежала, начнём с этого!

– И мне было двадцать шесть! – Фиона сердито топнула ногой в остроносой туфле. – А Лили сколько, двадцать? Ты хоть объяснил ей, престарелый ты ловелас, что дети и свадебка – это не завтра и даже не через год? Да что там, до помолвки бы дожить!

– А чего не дожить? Это я хоть завтра! Отец, есть у нас в сундуках колечко поприличнее? Вернусь – сразу о помолвке и попрошу.

– Ага, и сбежит от тебя девчонка на другой конец страны, – усмехнулся Тони. – И будет права. Аккуратнее надо, Рэй, нежнее! Женщины это любят.

– Моя женщина при первом нашем разговоре заявила, что ей понравилось со мной убивать. Какие уж тут нежности, Гилли?

– А вот такие, – припечатала Фиона. – Серенады петь не вздумай, конечно – до сих пор жуть берёт, как вспомню. В ресторацию своди, зверушку миленькую подари в фамильяры. Всему вас, мужиков, учить надо!

– Что-то твой муженёк за четверть века так ничему и не научился…

– И слава Царице! Сангстеры и ухаживания – это как Ливингстоун и мозги! Абсурд! И ты, Антониус, туда же. Ты зачем, скажи мне, Лианне на годовщину свадьбы букет солнечных лилий притащил? Она же терпеть не может веники!

– О, так это наследственное! – припомнил я слова Лили о нелюбви к мёртвым цветам.

– У нас у всех всё наследственное, – проговорил отец, отпив из своего бокала. – У тебя вот только отсутствие мозгов непонятно от кого. Я-то умный был в твоём возрасте!..

– И красивый, ага.

– Нет, тут ты меня переплюнул, мать твоя хорошо постаралась. Но мозгов как не было, так и нет. Девочка, Рэйнхарт! Двадцатилетняя! Нет, не дождусь я внуков, видят звезды, помру раньше!