Судя по всему, Егор служил в «Континенте». Начальник охраны, не начальник – но личность весьма авторитетная. Местные работяги едва не в струнку вытягивались, официантка тоже, хоть и называла Егорушкой, была к «шкафу» очень предупредительна.
На крыльце коттеджа Алдошин едва не задохнулся от хлынувшей на него волны свежести и напоенного хвойным запахом воздуха. Базу строили с умом: кусок тайги, попавший в периметр забора, почти не тронули.
Подумав, Алдошин побрел по широкой тропке в сторону озера. Кивнул работяге, предупредительно и с искательной улыбкой уступившему дорогу «важному» гостю.
У воды было ощутимо прохладнее, ветерок с широкой водной глади заставил вспомнить о непредусмотрительно оставленной в номере куртке. Алдошин прошел по короткому деревянному причалу, с одной стороны которого лениво позвякивали цепями две моторки и пара водных велосипедов. Другую сторону целиком занимал ослепительно-белый, с хищными зализанными обводами катер.
Надо бы покататься как-нибудь на этаком «звере», подумал Алдошин, устраиваясь на краешке причала и нащупывая в кармане сигареты.
И еще он подумал о том, что странное все-таки создание – человек. Семен по делу его «куснул»: никогда раньше Алдошин, уезжая с ранней весны до поздней осени на «долбежку», не испытывал тяги позвонить домой. Просто так – спросить, как дела, чем занимаются дети… А тут, как отобрали телефон, так словно зуд какой появился – отчего, спрашивается? Может, оттого, что без Ульки он нынче отправился в поле? Без верной спаниелихи, неизменной доселе спутницы долгих лет полевых сезонов? Не взял, пожалел – дряхлела собачонка заметно. Тепло усиленно искать везде стала. А на Каменном пляже, на сплошных острых камнях, где и ботинки на толстенной подошве так и «горели», наверняка лапы попортила бы…
Сзади чуть скрипнули доски. Алдошин обернулся – на причале высился беззвучно подобравшийся Егор. Обнаружив свое присутствие, он коротко бросил:
– Пошли. Дело есть, – и, не дожидаясь пока Алдошин встанет, направился прочь.
У крыльца коттеджа стояли два небольших фургончика. Один грузовой, второй с рефрижератором. Из грузовой фуры работяги вытаскивали то ли станок, то ли машину непонятного назначения.
– В подвал тащить, по-моему, не стоит! – поскреб щетину на подбородке Семен. – Как полагаешь, Миша? Производительность у машинки чудовищная, и понадобится-то всего на десять минут – вытаскивай потом обратно…
– А что это такое?
– Вакуум-формовка. Надо будет каждый из найденных нами… э-э… предметов обработать, законсервировать и в пленку с помощью этой машиной закатать, – пояснил Семен. И, предупреждая дальнейшие расспросы или возражения, поднял ладонь. – Босс велел, Миша! Потому как некоторые условия транспортировки будут для наших раритетов малоподходящими… Здесь ставьте, мужики! Егор, у этой «бандуры» разъем на 380 вольт, найдем тут такую розетку?
Шкаф только кивнул.
– Миша, с этим станком оператор прибыл. Он тебе покажет сейчас, как с вакуум-формовкой управляться. А видеть то, что мы паковать будем, – ему ни к чему. Дадим ему на пробу запаковать кочергу от камина, деревяшки, подходящие по размеру – осваивай, Миша!
Управлять машиной оказалось несложно. Шмыгающий носом мужичонка-оператор сначала закатал в вакуумную упаковку несколько метровых обрезков брусков и досок. Потом и Алдошин под его наблюдением «включился в производственный процесс».
– Все? Понял, как эта штука действует? – Семен повернулся в Егору. – Мужиков пока отпускать не надо, мало ли что. Отведи их к Галке, пусть покормит, что ли… А мы тут с Мишей займемся делом…
Заперев дверь за «гостями», Семен легко сбежал по лестнице в подвал, вернулся оттуда с охапкой катан.
– А в чем вообще мечи поедут? – поинтересовался Алдошин.
Семен кивнул на сложенные у двери картонные бруски с мороженой рыбой, под которыми образовалась изрядная лужа:
– Пока ты мечи паковать в вакуум будешь, я горелкой гнезда в рыбе для них сделаю. Рыбу, согласно пожеланию клиентов, сильно не морозили. Замаскируем, вернем упаковке товарный вид – и в «рефку». Заморозку на полные обороты включат и, пока доедут до места, все насмерть замерзнет!