На своём символическом примере он показал, что труд Небесного Пастуха сынами Израиля был оценён в ничтожную сумму. Согласно Торе, тридцать сребреников – цена раба, по ошибке убитого бодливым волом: «Если вол забодает раба или рабу, то господину их заплатить тридцать сиклей серебра, а вола побить камнями» (Исх. 21:32).

Сейчас трудно сказать, придуман ли евангелистами эпизод с оплатой Иуде именно тридцати сребреников, чтобы подтвердить пророчество, или ему была выдана некая сумма, в силу логичных причин неизвестная посторонним лицам.

Чтобы точнее соответствовать пророчествам, Матфей усиливает эффект – Иуда раскаялся, бросил деньги в Храме и удавился: «Первосвященники, взяв сребреники, сказали: непозволительно положить их в сокровищницу церковную, потому что это цена крови. Сделав же совещание, купили на них землю горшечника, для погребения странников; посему и называется земля та «землею крови» до сего дня» (Мф. 27:6-8).

Евангелисты, очевидно, знали об участке земли с названием Хакел-Дама (Акелдама) – «поле крови» (Деян. 1:19), но оно, скорее всего, не связано с Иудой, так как этот участок земли был назван из-за особых удобрений, смешанных с кровью жертвенных животных.

Приобретение Иудой земли на деньги от выдачи Иисуса может иметь символическое значение. Иисус проповедовал отказ от земных богатств в пользу небесных: «какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит? или какой выкуп даст человек за душу свою?» (Мф. 16:26).

«В тот день защищать будет Господь жителей Иерусалима, и самый слабый между ними в тот день будет как Давид, а дом Давида будет как Бог, как Ангел Господень перед ними. И будет в тот день, Я истреблю все народы, нападающие на Иерусалим. А на дом Давида и на жителей Иерусалима изолью дух благодати и умиления, и они воззрят на него, которого пронзили, и будут рыдать о Нем, как рыдают об единородном сыне, и скорбеть, как скорбят о первенце» (Зах. 12:8-10).

Пророк Захария, провидя будущее, повествует о великой битве против Иерусалима. Предвосхищая  победу иудеев, он рассказывает о человеке, которого пронзили, о нём возрыдают иудеи. Это событие столь важное, что пророк придаёт ему особое значение.

Не вполне, правда, понятно, о ком говорит Захария.  На первый взгляд, нет связи между строками о нападении на Иерусалим и пронзённом человеке. Можно предположить, что пророк говорит обо  всех пронзённых мечом –  казнённых сынах Израиля, которые не дожили до великой победы.

В принципе это пророчество соответствует истории об Иисусе. Его распяли согласно римскому обычаю, пробивая запястья и щиколотки,  вдобавок пронзили копьём, чтобы удостовериться в смерти. «Но, придя к Иисусу, как увидели Его уже умершим, не перебили у Него голеней, но один из воинов копьем пронзил Ему ребра, и тотчас истекла кровь и вода» (Ин. 19:33-34).

Пророчество Захарии перекликается с псалмом Давида:

«Все, видящие меня, ругаются надо мною, говорят устами, кивая головою:  «он уповал на Господа; пусть избавит его, пусть спасет, если он угоден Ему».  Но Ты извел меня из чрева, вложил в меня упование у грудей матери моей.  На Тебя оставлен я от утробы; от чрева матери моей Ты – Бог мой. Я пролился, как вода; все кости мои рассыпались; сердце мое сделалось, как воск, растаяло посреди внутренности моей. Сила моя иссохла, как черепок; язык мой прильнул к гортани моей, и Ты свел меня к персти смертной. Ибо, псы окружили меня, скопище злых обступило меня, пронзили руки мои и ноги мои. Можно было бы перечесть все кости мои; а они смотрят и делают из меня зрелище; делят ризы мои между собою и об одежде моей бросают жребий» (Пс. 21:8-16).

Эти подробности удивительным образом совпадают с историей казни Иисуса, с его душевными муками и физическими страданиями.

«Проходящие же злословили Его, кивая головами своими и говоря: Разрушающий храм и в три дня Созидающий! спаси Себя Самого; если Ты Сын Божий, сойди с креста. Подобно и первосвященники с книжниками и старейшинами и фарисеями, насмехаясь, говорили: других спасал, а Себя Самого не может спасти; если Он Царь Израилев, пусть теперь сойдет с креста, и уверуем в Него; уповал на Бога; пусть теперь избавит Его, если Он угоден Ему. Ибо Он сказал: Я Божий Сын. Также и разбойники, распятые с Ним, поносили Его. От шестого же часа тьма была по всей земле до часа девятого; а около девятого часа возопил Иисус громким голосом: Или, Или! лама савахфани? то есть: Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты Меня оставил?» (Мф. 27:39-46).

Скорее всего, Матфей цитирует последние слова самого Иисуса, сказанные на его родном арамейском языке: «Эли, Эли! лама савахтани». Эту фразу ученики бережно хранили и передавали друг другу.

Конечно, Иисус не единственный, который, умирая на кресте, выкрикнул слова, полные отчаяния, но история донесла только его вопль.

«В девятом часу возопил Иисус громким голосом: Элои! Элои! лама савахтани? – что значит: Боже Мой! Боже Мой! для чего Ты Меня оставил?» (Мк. 15:34).

Лука говорит о насмешках и бросании жребия, дабы получить одежды Распятого.

«Иисус же говорил: Отче! прости им, ибо не знают, что делают. И делили одежды Его, бросая жребий. И стоял народ и смотрел. Насмехались же вместе с ними и начальники, говоря: других спасал; пусть спасет Себя Самого, если Он Христос, избранный Божий. Также и воины ругались над Ним, подходя и поднося Ему уксус и говоря: если Ты Царь Иудейский, спаси Себя Самого» (Лк. 23:34-37).

Иоанн, очевидец казни (Ин. 19:26), свидетельствует о  неизвестных другим авторам евангелий подробностях:

«Воины же, когда распяли Иисуса, взяли одежды Его и разделили на четыре части, каждому воину по части, и хитон; хитон же был не сшитый, а весь тканый сверху. Итак сказали друг другу: не станем раздирать его, а бросим о нем жребий, чей будет…» (Ин. 19:23-24).