Истоки столь странноватого поведения Гитлера в отношении Англии следует искать прежде всего в его поганой книжонке «Майн кампф». Речь идет о постоянно цитируемом во всех без исключения исследованиях о Второй мировой войне следующем пассаже бесноватого фюрера: «Мы, национал-социалисты, сознательно подводим черту под внешней политикой Германии довоенного времени (т. е. до Первой мировой войны XX в.
С другой стороны, необходимо иметь в виду, что Гитлер в буквальном смысле слова был повязан финансовыми путами и обязательствами перед западным финансовым капиталом. Так, в своем выступлении на радио «Спутник» 4 марта 2021 г. авторитетный доктор политологических наук и бывший сотрудник органов госбезопасности Игорь Панарин заявил, что «Банк Англии еще в 1932 году финансировал избирательную кампанию Гитлера, и фактически с помощью денег британского государственного банка Гитлер и пришел к власти». Другим спонсором Гитлера, по обоснованному утверждению Игоря Панарина, были Морганы — одна из старейших и крупнейших финансовых групп США, имевшая отношение к британской разведке[124].
Во-первых, уважаемый коллега Панарин не совсем точно выразился. Гитлер не пришел к власти в результате избирательной кампании — он и его партия в 1932 г. не добились реального большинства в парламенте, в связи с чем он и его окружение пребывали в глубоком ступоре. В действительности же Гитлер был приведен к власти в результате откровенного шантажа президента Веймарской Германии Гиндебурга угрозой оглашения его криминально-коррупционных делишек. Проще говоря, Гинденбург круто поучаствовал в разворовывании государственных средств, но скрывал это — вот его и прижали финансовые магнаты безапелляционно жестким требованием назначить Гитлера рейхсканцлером, что он и сделал 30 января 1933 г., иначе престарелый фельдмаршал вошел бы в историю как банальный ворюга.
Во-вторых, Гитлера финансировали не только Банк Англии и Морганы. Это исчадие ада еще с 1929 г. финансировали американский банкир Сидней Уорбург — передал тогда партии Гитлера 10 млн долларов, в 1931 г. — еще 15 млн долларов[125]. Причем первая банковская проводка средств для Гитлера была осуществлена через амстердамский банкирский дом «Мендельсон и К°» на счета берлинского банкирского дома «Мендельсон и К°». Кстати, именно на эти средства Гитлер приобрел для своей партии трехэтажный особняк в Мюнхене, прославившийся затем как штаб-квартира НСДАП, или просто «Коричневый дом». И на эти же средства в сентябре 1929 г. Гитлер впервые приобрел для себя квартиру из девяти комнат в самом фешенебельном районе Мюнхена. Впоследствии финансовые каналы банкирского дома «Мендельсон и К°» неоднократно использовались для перевода гигантских по тем временам валютных, в том числе и долларовых, «инъекций» Гитлеру, которые осуществляли также и американские банкиры Лимэны, Лазары из США и Лазары из Лондона, Макс Варбург из Гамбурга и Феликс Варбург из Нью-Йорка (Варбург — немецкое звучание фамилии Уорбургов, это все родственники. —
Но когда столь откровенно взращенный западным финансовым капиталом ради нападения на СССР и его уничтожения главарь бандитского Третьего рейха посмел заключить договор о ненападении с СССР, то Англия отвесила ему более чем звонкую оплеуху, обвинив его ни много ни мало… в «клятвопреступлении». Именно такое обвинение в адрес фюрера бросил не кто иной, как министр иностранных дел Великобритании лорд Галифакс по прозвищу «Святая лиса» (по-английски HALIFAX — HOLY FOX — весьма созвучны, чем и воспользовались острые на язык британские журналисты)[127]. А ведь всего несколько месяцев назад — 2 января 1939 г. — журнал «Тайм» назвал Гитлера «Человеком года» по итогам 1938 г. — судя по всему, за варварский антиеврейский погром в общегерманском масштабе, который вошел в историю под печальным названием «Хрустальная ночь», и при этом пожелал фюреру сделать «1939 г. таким, о котором мы еще долго будем вспоминать». Он так и сделал! С тех пор каждое 1 сентября каждого года весь мир судорожно икает, вспоминая начало Второй мировой войны. А 3 сентября 1939 г. Англия отвесила фюреру вторую, еще более звонкую оплеуху, объявив Германии войну, из-за чего коричневый баран и вовсе впал в ступор, но войну против Польши не прекратил.
Вот откуда проистекали безуспешные попытки Гитлера примириться с Англией сразу же после разгрома Польши в 1939 г., в связи с чем по каналам абвера уже в октябре 1939 г. были установлены необходимые контакты и неофициально велись зондирующие конфиденциальные переговоры, и его остро негативно воспринятый высшим генералитетом рейха пресловутый стоп-приказ в момент, когда вермахт прижал к водам Ла-Манша английский экспедиционный корпус (а также французские войска) в Дюнкерке, что позволило английскому правительству эвакуировать свои войска на остров, и его повторную попытку примириться с Англией в июле 1940 г., и конфиденциальные зондирующие переговоры в Женеве в августе 1940 г. между влиятельными представителями правящих кругов Англии и эмиссарами Рудольфа Гесса, и мирную оккупацию некоторых малых принадлежащих Англии островов, где немецкая администрация мирно уживалась с английской, и направление Рудольфа Гесса в Англию с целью заключения сепаратного мира на якобы взаимоприемлемых условиях, и т. п.
Но наиболее ярко эти странности проявились в истории разработки операции «Морской лев» (план высадки в Англии) и демонстративных попытках ее реализации.
Алогичность в действиях Гитлера по отношению к Англии стала проявляться еще до окончания западного похода вермахта. 14 июня 1940 г. Гитлер издал приказ о демобилизации 39 дивизий и поэтапном сокращении вермахта «до уровня мирного времени». 500 тыс. военнослужащих предусматривалось возвратить в сферу промышленности Германии. Однако уже в середине июля 1940 г. Гитлер отменил эти меры[128].
16 июля 1940 г. фюрер подписал директиву № 16, она же операция «Морской лев» (план высадки в Англии). Быть может, именно в тот момент советские разведывательные службы не зафиксировали такой факт. Быть может, потому, что достоверных данных на этот счет нет, зацепиться не за что, по крайней мере на момент публикации настоящей книги такие данные в открытом доступе не обнаружены. Зато точно известно другое — что всего-то через три дня, 19 июля 1940 г., Гитлер публично предложил Англии мир без всяких условий, что, естественно, стало известно и Москве, потому как это предложение он сделал в процессе выступления в рейхстаге, на что, естественно, обратили внимание и советское (тогда) полпредство и, конечно же, резидентуры внешней и военной разведки, о чем и сообщили в Москву.
Правительство Англии, само собой разумеется, с порога отвергло это предложение. Отвечая на эти «предложения» по поручению своего правительства, лорд Галифакс в выступлении по радио 22 июля 1940 г. охарактеризовал их как «призыв сдаться на милость врагу, вознамерившемуся подорвать мощь Британии»[129].
К слову сказать, со стороны Германии летом 1940 г. предпринимались и иные различные акции относительно возможности «мирного урегулирования» в Европе.
Выше уже отмечалось, что непосредственно о войне против СССР верхушка вермахта завела разговор еще 25 июня 1940 г., то есть уже на третий день после подписания перемирия в Компьене, при обсуждении итогов кампании на Западе[130].
В последующие дни проблема поворота внимания Германии с Запада на Восток обсуждалась представителями высшего немецко-фашистского командования в частном порядке. Официально вопрос о войне против СССР был обсужден 21 июля 1940 г. на совещании Гитлера с командующими видами вооруженных сил, где были определены основные цели и замысел похода на Восток[131].
Исходя из полученных указаний, главнокомандующий сухопутными войсками Браухич 22 июля 1940 г. поручил начальнику Генерального штаба ОКХ Гальдеру начать предварительную разработку замысла похода на Восток, представить предложения о необходимых силах, сроках и районах стратегического развертывания, операционных направлениях и т. д. Аналогичные указания начальник штаба ОКВ фельдмаршал Кейтель дал начальнику штаба оперативного руководства генералу артиллерии А. Йодлю. По поручению главнокомандующего ВМС гросс-адмирала Э. Редера начальник оперативного управления Главного штаба ВМС контр-адмирал К. Фрикке к 28 июля подготовил «Соображения о России», в которых изложил позицию своего командования по поводу войны против СССР.
По какому-то «мистическому совпадению» именно 22 июля 1940 г., вручая главе Управления специальных операций английской разведки (УСО МИ-6. —
«Мистика» состоит в том, что идея нападения на СССР и его разгрома изначально напрямую увязывалась с возможностью победы над Англией и установлением гегемонии Германии во всей Европе, включая и Балканы, суть чего Гитлер сформулировал на совещании с руководителями вермахта 31 июля 1940 г. Заслушав их предложения о замысле войны против СССР, фюрер заявил своим генералам: «Если Россия будет разгромлена, Англия потеряет последнюю надежду. Тогда господствовать в Европе и на Балканах будет Германия… Чем скорее мы разобьем Россию, тем лучше. Операция будет иметь смысл только в том случае, если мы одним стремительным ударом разгромим все государство целиком… Продолжительность операции — пять месяцев»[133].
Каким образом получилось так, что именно в это самое время Черчилль отдал упомянутый выше приказ, который можно было исполнить только на восточном азимуте, то есть против СССР, — увы, никогда не установить с абсолютной точностью. Но ведь мистических совпадений в политике, тем более высшей мировой политике, отродясь не бывало, не бывает и никогда не будет. Значит, как минимум Черчилль очень трезво и, увы, очень точно — явно не без помощи разведки — оценил сложившуюся после разгрома Франции ситуацию в Европе и понял именно то и так, что и как Гитлер заявил своим генералам 31 июля 1940 г. Если по-простому, то и Гитлер ясно понимал, на кого может надеяться Англия, а Черчилль — практически абсолютно точно понял ход мыслей Гитлера.
Получив такой приказ, мужики из УСО МИ-6 столь резво принялись исполнять этот приказ, что, впрочем, им было не впервой, что чуть позже в Москву по каналам разведки по нарастающей стали поступать сведения (в том числе и даже в первую очередь от выдающегося советского разведчика, блестящего представителя легендарной «кембриджской пятерки» ценнейших источников советской внешней разведки Кима Филби) о том, что «британский кабинет министров разрабатывает планы нагнетания напряженности и военных конфликтов между Германией и СССР», что «британские агенты заняты распространением слухов в Соединенных Штатах о неизбежности войны между Германией и Советским Союзом», что, по этим слухам, войну должен был начать СССР превентивным ударом в направлении Южной Польши, а также что «британская сторона нагнетает страх среди немецких высших руководителей в связи с подготовкой Советов к войне…», «об усилившихся контактах зондирующего характера британских представителей с германскими в поисках мирного разрешения европейского военного конфликта»[134]. «Естественно», за счет нанесения прямого ущерба СССР (России) — по-другому Великобритания патологически не может[135]. К слову сказать, подобными, вежливо говоря, неблаговидными делишками английская разведка занялась сразу же после того, как стало известно о подписания советско-германского договора о ненападении от 23 августа 1939 г. Да и до этого немало нагрешила на этой же стезе…
Слегка отвлекаясь от генеральной линии, не могу не отметить, что идея контрнаступления советских войск в направлении Южной Польши с 14 октября 1940 г. действительно фигурировала в самом секретном документе военного планирования того времени — находившихся в статусе в целом одобренных высшим руководством СССР, но официально и письменно им не утвержденных «Соображениях о стратегическом развертывании Вооруженных сил Советского Союза на Западе и на Востоке на 1940 и 1941 гг.», которые требовалось еще доработать (было поставлено требование разработать два варианта — «северный» и «южный»), в связи с чем в них постоянно вносились различные дополнения и изменения. Об этом речь еще впереди.
Здесь же для нас главным является тот факт, что, по сути дела, имела место утечка за рубеж сведений и о самом этом сверхсекретном документе того времени, и тем более о его содержании. Особое звучание этому факту придают следующие данные. Во-первых, у британской разведки еще с начала 30-х годов был очень хорошо информированный обо всех мобилизационных мероприятиях СССР агент в самом высшем звене кремлевского руководства. Его непосредственным куратором был тогда майор (впоследствии полковник) британской разведки Гарольд Гибсон, в прошлом — до октября 1938 г. — региональный резидент МИ-6 в Праге, где он лично организовывал необходимые для официального Лондона условия для совершения Мюнхенской сделки, едва ли не в прямом смысле слова выкручивая руки чехословацкому руководству, особенно президенту Чехословакии Эдуарду Бенешу. А до этого Г. Гибсон активно участвовал в заваливании заговора Тухачевского в 1937 г. Впервые утечку мобинформации в МИ-6 советская разведка обнаружила еще в 1936 г. с помощью блестящего агента из «кембриджской пятерки» — Дональда Маклина. Однако вследствие предательской деятельности наркома внутренних дел Г.Г. Ягоды этой информации не был дан ход. Вторично советская разведка вышла на этого же агента только в самом конце 1940 г., и опять-таки с помощью представителя «кембриджской пятерки» — благодаря А. Бланту. На этот раз удалось наконец разоблачить агента и поставить его к стенке. Как выяснилось, этот агент работал в секретариате члена Политбюро ЦК ВКП(б) А.И. Микояна[136].