— Но это не имеет значения! Информация поступает независимо от режима работы.

— А вам не кажется, — я поудобнее устраиваюсь в кресле, — что вы немного того, перегибаете палку? Это уже вмешательство в частную жизнь, наблюдать за мной.

— Да не волнуйтесь вы так, господин Васильев! Ваша частная жизнь неприкосновенна (ага, так я тебе и поверил!), и никто не собирает на вас компромат (ну да, разумеется!). К тому же к нам от техники поступает информация исключительно технического плана.

— Какая именно?

— Режимы работы техники, сбои и прочая обезличенная статистика.

— Какая же она, — говорю, — обезличенная, коли вы конкретно мне звоните и требуете, чтобы я предоставил вам доступ к моей личной тайне.

— Мы ничего не требуем, господин Васильев, успокойтесь.

— Хватит меня успокаивать! — скрипнул я зубами. — Я и так спокоен. В меру.

— Но по договору купли-продажи мы имеем право затребовать техническую информацию от вашей техники в гарантийный период. Вы сами подписали договор.

— Бред! Ничего я не подписывал.

— Подписали! Вот у меня перед глазами договор купли-продажи, и заверен он вашей электронной подписью.

— В первый раз слышу!

— Как так? — опешил автомат.

— А вот так: не знал — и все тут.

— Вы, вероятно, шутите?

— Не знал! — настойчиво повторяю я. Нет, я и вправду не знал! И возмущение мое было вовсе неподдельным.

— Ну как же…

— А вот так же! — взорвался я. — В магазине мне подсунули планшет для оплаты покупки. Я и ткнул в него пальцем, деньги списались. Больше я ничего не знаю ни о каких договорах.

— И вы официально заявляете, что продавец не уведомил вас о договоре и не дал вам с ним ознакомиться?

— Да! — может, теперь отцепится, решил я, но не тут-то было.