Долго метался я без толку от бака к баку с мешком, пока не плюнул на все и не решил сунуть его в «прочий» — видать, именно для такого случая, как мой, поставили. Сами потом разберутся, куда что.

Откинул я тяжелую крышку рукой, поднял мешок с земли и через бортик перекинул. Все! Дело сделано. Но только решил закрыть крышку, как из бака приятный женский голос донесся.

— Простите, но я вынужден (странная женщина какая-то, чес-слово! Почему «вынужден», а не «вынуждена»?) просить вас забрать мусор.

Я так и подскочил на месте. Этого еще не хватало, чтобы баки мусорные со мной разговаривали!

— По какому праву? — гундосо спрашиваю я, все еще продолжая зажимать лицо ладонью.

— Что вы сказали? — переспросил бак. — Повторите, пожалуйста, я ничего не понял.

— Я спрашиваю, — я немного отнял ладонь от лица, — почему я должен забрать мусор?

— Это не мой мусор.

— Разумеется, не ваш! Это мой мусор.

— Вот и возьмите его себе обратно, — проворковал бак. Нет, как вам это, а?

— С чего это вдруг? — спрашиваю.

— Я принимаю только прочий мусор.

— Так я тебе и дал прочий.

— Это не прочий! — уперся бак. — Это вполне конкретный: стекло, пластик, цветмет… Вот керамику я могу взять.

— Ну и бери!

— Давайте!

— Я уже дал.

— Нет, так не пойдет. Забирайте! — Крышка бака начала приподниматься, внутри него что-то загудело, и мой мешок начал вылезать наружу.

— Не заберу! По какому, собственно, праву? — вспылил я, бросился к мешку и взялся запихивать его обратно. — Это произвол.

— Не пихайтесь!