После чего немцы, как ожидалось, предпримут следующие действия:
«Германия, вероятнее всего, развернет свои главные силы к северу от устья р. Сан с тем, чтобы из Восточной Пруссии через Литовскую ССР нанести и развить главный удар в направлениях на Ригу, на Ковно и далее на Двинск – Полоцк, или Ковно – Вильно и далее на Минск.
Одновременно необходимо ожидать вспомогательных концентрических ударов со стороны Ломжи и Бреста, с последующим развитием их в направлении Барановичи – Минск.
Развитие операции на Ригу будет сочетаться: 1) с высадкой десантов на побережье Балтийского моря… 2) с захватом Моонзундского архипелага и высадкой на территории Эстонской ССР…»22.
Как уже отмечалось, план учитывал, что с самого начала советская сторона
«…при настоящей пропускной способности железных дорог юго-запада сосредоточение главных сил армий фронта может быть закончено лишь на 30-й день от начала мобилизации, только после чего и возможен будет переход в общее наступление для решения поставленных выше задач»23.
Здесь следует заметить, что вообще-то имелось два варианта этого плана, которые предусматривали два способа отражения немецкого нападения. Так называемый «северный вариант» предусматривал, что наши главные силы, предназначенные для контрнаступления после того, как силы прикрытия остановят немцев, будут сосредоточены севернее бассейна реки Припять, а «южный» – соответственно, южнее этой реки. Но поскольку накануне войны южный вариант был принят за основной и командование РККА руководствовалось именно им, то и мы далее будем рассматривать этот вариант.
Такой проигрыш в сроках сосредоточения совершенно исключал не только внезапное нападение на Германию (что в принципе невозможно из-за гигантских масштабов подготовки такого мероприятия), но и просто первыми переход в наступление в начавшейся войне. Поэтому в сценарий будущей войны сразу закладывалось, что в ее начале, в течение первых 15–20 дней, противник будет иметь стратегическую инициативу и наступать, нанося удары в направлении Минска, Риги, Двинска и Киева. Наши войска в эти 2–3 недели должны были активно, с нанесением контрударов, обороняться, прикрывая сосредоточение главных сил Красной армии:
«В течение 20 дней сосредоточения войск и до перехода их в наступление армии – активной обороной, опираясь на укрепленные районы, обязаны прочно закрыть наши границы и не допустить вторжения немцев на нашу территорию»24.
И лишь закончив – причем не полностью, а в основном – сосредоточение, Красная армия должна начать свое наступление:
«…днем перехода в общее наступление должен быть установлен 25-й день от начала мобилизации, т.е. 20-й день от начала сосредоточения войск»25.
Разработанный же на основе этого плана оперативный план Киевского военного округа, где должен был наноситься главный удар советского наступления, назначал готовность наступления еще позже – на 30-й день от начала мобилизации. А все части должны были полностью сосредоточиться к границе еще позже – через 35–40 дней после начала мобилизации26.
Итак, положим, война с Германией началась, силы прикрытия РККА отбили первый удар немцев, и после месячного сосредоточения Красная армия перешла в стратегическое наступление, предусмотренное Планом развертывания. Главный удар должен был наноситься Юго-Западным фронтом при поддержке левого крыла Западного фронта. Однако, несмотря на привлекаемые к наступлению огромные силы, его цели в плане ставились вовсе не глобальные: нанести решительное поражение Люблин-Сандомирской группировке и выйти на реку Висла. В дальнейшем предполагалось нанести еще один удар в направлении Кракова и выйти к р. Тесла и верхнему течению реки Одер27. Это где-то от 200 до 300 километров от границы, а итогом его был захват примерно половины оккупированной немцами польской территории. Такой цели предполагалось достичь на 30-й день наступления28.
План полагал, что с началом германо-советской войны против СССР почти наверняка выступит и Япония. Исходя из этого, против нее тоже планировались активные действия, с целью разгрома в первый месяц войны первого эшелона японской армии до того, как она успеет полностью отмобилизоваться:
«Пользуясь в начальный период войны превосходством сил и возможностью разгромить японцев по частям, немедленно, после окончания отмобилизования и сосредоточения войск, перейти в общее наступление, разгромить первый эшелон японских войск и выйти на фронт Таонань, Цицикар… Дуннин»29.
Это уже решительнее, чем против Германии, но тоже отнюдь не полный разгром не то чтобы всей Японии, а даже Квантунской армии: продвижение планировалось на 250–350 км от границы. И только в последующем достаточно неопределенно указывалось – иметь в виду действия по разгрому главных сил японской армии и захват северной Маньчжурии. О захвате всех оккупированных японцами территорий, включая Корею, в плане ничего не говорилось.
Итак, в начальный период войны полный разгром как Германии, так и Японии не планировался, а впереди для СССР открывалась безрадостная перспектива затяжной войны на два фронта. Но выбирать не приходилось: ведь враг развяжет эту войну против нашего желания, и деваться тут некуда. Самим же развязывать безнадежную войну на два фронта в СССР желающих не было. Сейчас же обращаю внимание читателей на следующий
В связи с существенным изменением организационно-штатной структуры войск и принятием нового мобилизационного плана в марте 1941 года был разработан новый «План стратегического развертывания Вооруженных Сил СССР на Западе и Востоке»31. Из доступных сведений ясно, что по сути он повторял план развертывания 1940 года с поправкой на новое штатное расписание Красной армии (формирование новых механизированных корпусов, создание танковых и моторизованных дивизий вместо соответствующих бригад и т.п).
Поэтому его основные цели и задачи остались прежними.
«На востоке должны быть оставлены такие силы, которые позволили бы уничтожить первый эшелон японской армии до сосредоточения 2-го эшелона и тем создать устойчивость положения»32.