Конечно, возможность разгрома той Германии за 1–2 месяца – это сам по себе бред, находясь в здравом уме, такое невозможно предположить, тем более планировать. Такой безудержный оптимизм в войне с Германией для нормального человека того времени просто исключен. Тем не менее, учитывая, что мы имеем дело с нынешней весьма специфической публикой, давайте посмотрим, что в действительности предполагали на этот счет «Соображения» от 15 мая.

Планом предусматривалось за 30 дней первой стратегической наступательной операции достигнуть рубежа Остроленка, р. Нарев, Лович, Лодзь, Крейцбург, Оппельн, Оломоуц. То есть за 30 дней занять юго-восточную Польшу, продвинувшись от 350 километров на юге до 100–150 километров в центральной Польше и оставшись на довоенных позициях на севере Польши и у Восточной Пруссии⁴⁰. При его выполнении Красная Армия освободила бы чуть больше половины оккупированной немцами польской территории. Много ли это или мало, за 30 дней наступления?

Если сравнить по войне с Финляндией и достигнутым там результатом, то очень много! Схожий замысел против этого, несравнимо слабейшего во всех отношениях противника, был провален. За сто дней боевых действий там продвинулись всего на 30–100 километров и заняли раз в десять меньшую территорию. А тут против могучей Германии, играючи разделавшейся со всей Европой, – такой оптимизм!

Но это – в идеале, если все пойдет как по маслу. Только после успеха этого 30-дневного наступления предполагалось провести следующую стратегическую операцию и занять остальную часть довоенной Польши с немецкой Восточной Пруссией. А собственно территория Германии была еще вся впереди.

Но даже эти, столь значительные, по советским меркам того времени, цели и близко не идут в сравнение с решительными целями германских планов против Польши, Франции и СССР. Немецкие планы предусматривали нанесение ударов практически на всю глубину территории противников, полный разгром их вооруженных сил с поражением государств и выводом их из войны в результате одной, максимум двух стратегических операций. Даже против обладавшего огромными территорией и военным потенциалом СССР директива «Барбаросса» сразу ставила решительную и окончательную задачу —«разгромить Советскую Россию в ходе одной кратковременной кампании».

То есть директива ставила задачу сразу разгромить государство, и ничуть не меньше. Как видим, в отношении Германии советский т.н. «план агрессии» 1941 года ничего подобного не предполагал и близко. Ни о каком разгроме Германии за месяц-два в плане речи не шло и не могло идти. Идиотов в советском руководстве тогда не было. Даже в идеале, по писаному на бумаге, война на Западе только бы начиналась. А тем временем японская армия, отмобилизовавшись за месяц, всеми силами навалилась бы на 27 советских дивизий Дальнего Востока. В итоге, нанося «превентивный удар», уже в начале боевых действий Советский Союз по своему желанию безнадежно увязал в войне на два фронта, на Западе и Востоке (и на юге, но об этом позже). Мог ли Сталин планировать такой идиотизм и самоубийство?

Однако тут есть и весьма интересный вопрос: коль скоро война считалась неизбежной, то какой предполагали ее длительность? Мы выяснили, что это не месяц и не два, но все равно – сколько? Ну, хоть приблизительно? Вот в июне 41-го тысячи советских граждан торопились попасть на фронт, чтоб успеть повоевать до разгрома врага. Может, и верховное командование тоже надеялось воевать недолго – если не один-два, то, может, четыре-пять месяцев или около того? А потом ждали победу?

Ни о чем подобном при планировании военных действий даже не мечтали. Может, в песнях и пропаганде для поднятия боевого духа народу СССР внушалось, что «могучим ударом и малой кровью» разобьем врага. А реальное планирование предполагало совсем другое. Давайте с этой целью рассмотрим другой основополагающий военный документ – Мобилизационный план 1941 года. Вот выдержка из записки наркома обороны и начальника Генштаба Сталину и Молотову о мобилизационном плане Красной армии на 1941 год, составленной в начале февраля 1941 года:

Как видим, сначала указаны первое и второе полугодия, а далее возникает не просто год, а только первый год войны. Но если есть «первый», то, как минимум, предполагались и последующие. А сколько всего их будет – это уж один бог знает, тут не спрогнозируешь. Одно ясно, что тяжелая война продлится несколько лет. На одно-двухмесячный блицкриг никто не рассчитывал.

Но это не все. Далее мобплан обстоятельно рассматривает ориентировочную потребность первого года войны в командирском и начальствующем составе на восстановление потерь и формирование новых соединений⁴²:

Таблица 1

Предполагаемые потери командирского и начальствующего составов план разбивает по родам войск для боевых и тыловых частей⁴³:

Таблица 2

Суммарные потери в командирах только за первый год войны предполагались около 470 000 человек.

Далее таким же образом подробно планировалось количество младшего командирского и рядового состава на восстановление боевых потерь, исходя из предположения, что только за год войны армия будет обновлена почти на 100%. Общие потери рядового и младшего начсостава предполагались в 3 млн 805 тыс. человек. Из этого количества потерь 25% будут падать на безвозвратные – убитых и пропавших без вести – и 75% на больных и раненых, из которых только 50% возвратится в строй⁴⁴.

Итого суммарные потери личного состава Красной армии только за первый год войны ориентировочно предполагались 4,3 млн человек, из них около 1,1 млн безвозвратных.