В зале разом установилась мертвая тишина. Двое бандитов сразу разошлись в стороны и встали в шаге от входа, контролируя зал. Вторая пара медленно пошла по проходу между столиками. Своей важной неторопливостью они словно говорили: мы здесь хозяева, а вы мусор под нашими ногами! Только пикните – получите пулю в лоб.

Все сидящие в зале это прекрасно понимали. Стараясь не шевелиться, опускали глаза, вжимались спиной в стулья.

Первым шел угрюмый коренастый тип с грубым лицом и неподвижными, словно стеклянными, глазами. За ним шел здоровый, под два метра ростом, с широкими покатыми плечами громила, с маленькими свинцово-серыми глазками на широком, побитом оспой, лице. В его лапище маузер казался детской игрушкой. Я тут же мысленно окрестил его «Бульдозером». Когда они остановились у сцены, шедший впереди бандит сказал замершей на сцене певице:

– Сашка Окаянный зовет тебя в гости. Поедешь с нами.

– Не поеду, – ее голос был звонкий, чистый, вот только уверенности в нем не было. – Ему надо, пусть сюда приезжает и слушает.

По залу пролетел одобрительный шумок.

– Ты, девка, не егози. Тебя пока по-хорошему просят.

– Не поеду!

– Кулак! Бери ее!

Громила, до этого стоявший у него за спиной, стал обходить своего подельника со стороны нашего столика. Стоило ему поравняться с нами, как вдруг Воскобойников соскочил со стула и всем телом, с силой, ударил в плечо проходившего мимо него бандита. Не ожидавший удара громила налетел на своего подельника, заставив того сильно пошатнуться. Если до этого у меня и мысли не было вмешиваться в ситуацию, то теперь бывший полицейский агент просто не оставил мне выбора. В тот самый миг, как он это сделал, я уже выхватил кольт из-за ремня и дважды нажал на спусковой крючок. Мне хватило секундного замешательства бандитов, чтобы прострелить головы двум стоящим у сцены головорезам. Я уже брал на мушку одного из двух стоящих у входа бандитов, как входная дверь вдруг распахнулась и на пороге возникла фигура с диким криком: «Уходим!! Чекисты!!»

Бандиты, уже и так сбитые с толку гибелью своих подельников, движимые животными инстинктами, сорвавшись с места, бросились бежать. Только один из них уже на пороге выстрелил из маузера и скрылся за дверью. В зале наступила тишина, которую спустя секунду разорвал леденящий душу вопль. Это истошно орала одна из эмансипированных дам, глядя в лицо бандита, лежавшего в шаге от нее, в луже крови. Ее крик стал своеобразным сигналом для остальных посетителей. Кафе сразу наполнилось женским визгом, сочным матом и топотом ног убегающих посетителей. Сквозь широко распахнутую дверь стали слышны где-то далеко на улице выстрелы, которые еще сильнее подстегнули разбегавшуюся толпу. Распорядитель выскочил откуда-то, как чертик из коробочки, в тот момент, когда мы уже были готовы бежать к двери:

– Господа! Вам сюда!

Музыканты, знавшие дорогу, схватив полузакрытые футляры, уже бежали в сторону кухни. Я бросил взгляд на трупы в черных рубашках, лежащие в луже крови, потом укоризненно посмотрел на Воскобойникова, который сразу отвел взгляд, и быстрым шагом пошел в сторону черного хода. Переступив порог черного хода, мы сразу оказались в темноте.

– Возьмите левее, господа, и сразу уткнетесь в проулок, – посоветовал нам напоследок распорядитель, закрывая за нами дверь.

Проскочив мимо мусорных ящиков, мы последовали его совету и спустя несколько минут вышли на какую-то улочку. Рядом с нами остановились, стараясь отдышаться, музыканты, при этом они тихо ругались, сетуя, что остались сегодня без выручки. Пока мы все пытались сориентироваться на местности, к нам неожиданно подошла девушка.

– Большое вам спасибо, господа! Не знаю, что бы я делала, если бы вы не вмешались.

– Не за что, барышня, – скромно ответил ей Воскобойников.

– Думаю, вам больше не стоит выступать в этом кафе, – добавил я к его словам предостережение.

– Господа и дамы, как вы насчет того, чтобы продолжить наше знакомство! – неожиданно воскликнул Петя Типография.

Только тут я заметил в руке у него бутылку, которую он прихватил с нашего стола. Воскобойников посмотрел на меня, потом на девушку: