— Стараемся, — хмыкнул Руд до того, как бард успел что-либо ответить. — А раз ты здесь, рассказывай подробности. И не ври, будто ничего не знаешь.

Джанкарло посмотрел на него, словно на умалишенного, поблагодарил горничную, принесшую напитки и произнес:

— Господина Хюльда убили этой ночью. Ножом в живот. Полагаю, в печень. Никто ничего не видел и не слышал, утром его обнаружил камердинер. Тело уже было холодным.

— В печень? — воскликнул Ян, но поймав на себе десятки неодобрительных взглядов, тихо добавил. — Правда?

Росси очень внимательно посмотрел в глаза барду, отпил вина и спокойно ответил:

— Я простой менестрель, мне никто не позволит осмотреть тело. Однако я видел его из дверного проема. Судя по пятну крови — правда.

— Не очень-то ты простой, — буркнул Руд. — Раз примечаешь такие подробности.

Джанкарло вновь взглянул на Яна и, как показалось барду, едва заметно улыбнулся. После чего очень тихо произнес:

— Ассасины, не правда ли?

На этот раз уже Руд одарил его внимательным взглядом, после чего молча кивнул.

— Как я и думал, — вздохнул Росси.

— А почему шепотом? — продолжал пристально глядеть на него констебль. — Неужели местным ничего не сказал?

— А зачем? — удивился менестрель. — У них своя работа, у меня своя.

— А почему же тогда нам говоришь?

— Так Ян — мой друг, — пожал плечами Росси. — И вот еще. Это уже не секрет, и так сами бы узнали. Этой же ночью пропал Господин Патрик.

Бард и констебль удивленно переглянулись. Оба молча задумались. Менестрель терпеливо ждал.

— Какие-нибудь подробности есть? — наконец произнес де Йонг.

— Никаких, — развел руками Джанкарло. — Господа констебли Льорисау полагают, что его похитили убийцы. Теперь ждут, когда же наконец Господа убийцы выдвинут свои требования. Полагаю, не дождутся.

Зал внезапно оживился. Повернувшись на шум, все трое увидели его причину. Запыхавшаяся совсем юная девушка в темном платье ветрела головой, ища кого-то. Наконец, остановив взор на столике в углу гостиной, поспешила к Яну и Руду.

— Здравствуйте! — покраснев, выпалила Дафна Хюльд. Глядя на нее вблизи, бард не мог не заметить разбухших от долгих слез век и влажных рукавов платья. Девушка же смотрела на брошь в виде нежно-розового коралла, приколотую к камзолу Яна.