– Лина, ау? Ты меня слышишь? – голос Виталия прорезается сквозь толстую пелену непростых мыслей.

Вздрагиваю и вскидываю на него вопросительный взгляд, с ужасом осознавая, что понятия не имею, о чем он только что говорил. Кажется, у меня напрочь отключился слух. Настолько глубоко я погрузилась в себя.

– Прости, пожалуйста, – лепечу я. – Отвлеклась.

– Я спрашивал, все ли сегодня в силе? Поедем ко мне?

Ах да… Как же я забыла? Сегодня мы с Виталием планировали провести особенный вечер. Если вы понимаете, о чем я. Поужинали в ресторане и сели в машину. Я по своей рассеянности думала, что он по привычке отвезет меня домой, но не тут-то было. У Светлакова, в отличие от меня, проблем с памятью нет.

– Эм… Да, конечно, – отвечаю после небольшой заминки. – Если ты хочешь.

Последняя фраза явно была лишней. Надеюсь, Виталий не заметит моих сомнений?

– Я-то хочу, – улыбается. Кажется, и впрямь не заметил. – Очень.

– Тогда поехали, – пытаюсь придать своему голосу воодушевления.

Виталий хороший. И все делает правильно: ухаживает, дарит знаки внимания, проявляет терпение. Он совсем не виноват в том, что в последнее время наши отношения отошли для меня на второй, а то и на третий план. Я какая-то рассеянная: вечно витаю в облаках, думаю о чем угодно, только не о том, что происходит в моменте.

Вот хотя бы сейчас. Мы с Виталием едем в машине по тихому заснеженному городу. За плечами хороший ужин и приятная беседа. Из колонок доносится расслабляющая музыка, температура в салоне комфортная, да и Светлаков по обыкновению мил. По логике я должна наслаждаться и вовсю поддерживать кокетливый разговор, но вместо этого я сижу и тону в мыслях о человеке, которого сейчас даже рядом нет.

Александр. Когда он успел поработить мое сознание? В тот день, когда вновь возник в моей жизни и спас моего сына? Или еще раньше? Если честно, я затрудняюсь ответить. Все, что касается Вавилова, в голове хранится под грифом «очень сложно». Неопределенность относительно чувств к этому человеку разъедает душу, но я ничего не могу поделать. Терзаюсь, страдаю, мучаюсь… Но при этом каждое новое утро неизменно начинаю с размышлений о нем.

Вавилов все еще женат, а я, кажется, вновь начинаю любить его. Знаю-знаю, это глупо, иррационально, неправильно, но, черт возьми, как мне внушить своему глупому сердцу, что этот мужчина для меня под запретом? Как перестать думать о нем?

Поставленная задача из разряда невыполнимых, потому что Александр постоянно маячит где-то на горизонте. Мы вроде и не вместе, но, несмотря на это, он все время рядом: звонит, пишет, интересуется делами. А если вспомнить нашу недавнюю прогулку в Ореховском парке, то и вовсе можно решить, что он тоже ко мне неравнодушен... Тогда был просто замечательный день. Даже, наверное, идеальный.

Когда я вспоминаю о нем, то на душе делается по-летнему тепло и солнечно. Будто кто-то взял и плеснул мне в меня отборным позитивом. Широкая улыбка Александра, Данины счастливые глаза – кажется, эта картинка отпечатается в моей памяти на всю жизнь.

Но следом за радостью ко мне приходит понимание, что случившееся – вовсе не моя жизнь. Вавилов – не мой мужчина, и я не имею никакого морального права привязываться к нему. Даже если их брак с Юлией – чистейшая формальность, это все равно брак. И не мне его рушить.

Да, Александр сделал доброе дело, проявил участие к Даньке, но на этом все. Мне нужно двигаться дальше. Постараться выстроить свою жизнь так, чтобы Вавилов стал лишь незначительной ее частью. Задушить любовные чувства к нему.

И именно поэтому я сейчас еду к Светлакову. Я хочу наконец сделать то, на что не решалась много-много месяцев. Сорвать пластырь. Перейти Рубикон, если хотите.

Я себя знаю. На предательство я не способна. Если наши с Виталием отношения перейдут в горизонтальную плоскость, то я не посмею ему изменить. Я буду верной до тех самых пор, пока существуют наша связь. И это очень хорошо, ведь таким образом я смогу вынудить себя забыть Вавилова.

Возможно, вышибать клин клином – не лучшая стратегия, но другой у меня нет. Поэтому я искренне надеюсь, что она сработает.