– Лаббе меня пригласил.

Он замолчал. Но ему и не нужно было ничего говорить. Когда людей спрашивали, не хотят ли они прийти к Себастиану на вечеринку, они тут же забывали все то дерьмо, которое раньше о нем говорили, и соглашались. Потому что такой шанс выпадал раз в жизни. Они соглашались даже просто для того, чтобы было что ответить на вопрос, что они делали в выходные. Или чтобы мимоходом обронить в разговоре, что на выходных они были на вечеринке у Себастиана Фагермана. Сына Клаеса Фагермана. И почему я думала, что Самир не такой, как все остальные. Но почему он так зол?

Для всех, кроме Лаббе, это было первое приглашение на вечеринку дома у Себастиана.

Кроме нас, тут было только двое его других знакомых.

Самир наклонился ко мне. Он и так сидел слишком близко, а теперь его нога касалась моей руки. От него пахло потом. Запах пота не ассоциировался у меня с Самиром-зубрилой в отглаженных джинсах и кроссовках с тщательно завязанными шнурками, сидящего за первой партой.

– Я пришел, потому что хотел посмотреть, о чем так много говорят. И твой бойфренд-нарик прав. Вечеринка ужасно скучная.

Самир покачал головой и наклонился ниже.

– Если не затариться перед этим у негра-лакея.

Сначала я испытала шок. Я никогда не слышала, чтобы Самир так говорил. Ни со мной, ни с кем-либо другим. Я вскочила на ноги. Кто он такой, чтобы меня судить. Я встречаюсь с кем хочу. Я собиралась выйти, но Самир опередил меня и загородил мне путь.

– Он нюхает кокс прямо у тебя с живота?

Я почувствовала, как стены сжимаются.

– Деннис тоже участвует в ваших играх? Бонус за право покупки последних новинок в наркомире?

– Ты закончил?

Это что, шутка такая? Непохоже, чтобы он шутил. Самир понизил голос:

– Ты, наверно, не в курсе, но мы сторонимся Денниса, потому что он больной на голову. Он бы и младенцам продавал кокс, если бы его пустили в ясли.

Сердце колотилось в груди. Не знаю, заметил ли Самир, что я под кайфом. Может, это его и разозлило.

– До тебя не доходит? Себастиан никто, Майя. Ничтожество. Без всего этого, – он обвел рукой сауну с таким видом, словно это не сауна, а Версальский дворец, – он просто пустышка.

У Самира начало сползать полотенце с бедер. Он сделал шаг в сторону и начал поправлять полотенце. Видно было, что он пьян. Я никогда не видела его пьяным. Но все бывает в первый раз. И даже лучшие ученики принимают на грудь. Я испытала облегчение. Он не знает, что говорит. Я рванула на себя дверь. Слова пьяного не стоит воспринимать всерьез. И спорить с ним бесполезно. Но мне все-таки было что сказать.

– Я все поняла, – сказала я, повернувшись к нему, – тебе не нравится Деннис. Никому он не нравится. Но на чьи бабки ты так нажрался? Не Денниса ли ты должен благодарить? Тебе не нравится Себастиан? О’кей. Ты его совсем не знаешь, но мне по хрен. Но при этом ты не видишь никаких проблем в том, чтобы приходить к нему на вечеринку, париться в его сауне и вытираться его полотенцем. Так?

Я вышла из бани. Там внутри было нечем дышать. Я вытерла пот с лица.