— Я согласен с тобой, Иоганн. — Более молодой участник диалога испустил громкий вздох облегчения. — А то, что я успел понять о Йоне в течение этого длинного дня, говорит о многом.

— И все же ты по-прежнему сомневаешься в ней, — ехидно поддел старый портной.

— Сомневаюсь, — немного виновато подтвердил чародей. — Пребывание в Звездной башне учит не доверять никому, даже собственной тени.

— Тогда давай разбудим нашу малышку эльфийку и… — предложил Иоганн, но не успел закончить фразу, прерванный моим недовольным ворчанием.

— Я уже не сплю, — сварливо сообщила я, очень неохотно смиряясь с мыслью о том, что все приключившееся со мной сегодня оказалось отнюдь не гадким сном, а сущей правдой. — Поспишь тут, как же.

Я подняла ресницы и встретилась с устремленным на меня чародейским взором, так и горящим мрачным ожиданием чего-то важного и пугающего одновременно. Обнаружив, что лежу на кипе свернутых в рулончики плащей, я встала и сладко потянулась, чувствуя себя намного лучше, ибо даже столь короткий сон значительно меня освежил, вернув гибкость мышцам и устранив нудный звон в голове.

— Извольте объяснить, уважаемые сьерры, к чему ведут все эти ваши туманные разговоры о Наследнице и наступлении Пустоши? — попросила я, учтивым наклоном головы благодаря Милна, поднесшего мне стакан яблочного компота.

— Йона, а ты никогда не задумывалась о том, что твоими родителями могли быть Полуночные эльфы, по крайней мере, хотя бы по одной линии родства? — В голосе старого Иоганна звучали нотки непоколебимой уверенности в собственной правоте.

— Эльфы никогда не бросают своих детей, — жестко отчеканила я. — Ведь рождение ребенка — чрезвычайно редкое событие и желанный праздник для всего клана бессмертных.

— Она права, — компетентно подтвердил Джайлз. — К тому же эльфы крылаты, а не горбаты.

— И кто из нас здесь слепой? — язвительно усмехнулся портной, резко шагнул ко мне и ножницами, зажатыми в ладони, стремительно располосовал мою рубашку, обнажив спину.

— Великий Шарро! — восхищенно ахнул чародей, протирая свои глаза, словно он пытался отделаться от неправдоподобного наваждения. — Это иллюзия или обман зрения?

— Они настоящие, — сообщил Иоганн, бережно прикасаясь к одному из моих крыльев и расправляя его нежные складки. — Полагаю, что подобной, совершенно несвойственной людям, частью тела может обладать лишь единокровная дочь Полуночных!

— Но я совсем не умею летать! — плачуще пожаловалась я, бессильно хлопая раскинутыми крыльями. Я даже подпрыгнула, стремясь подчеркнуть свои слова, но, естественно, тут же опустилась обратно. — У меня никогда еще не получалось взлететь хоть на пядь над землей.

— Экая ты торопыга! — ласково пожурил старый портной, любуясь моими раскрытыми крыльями, отливающими всеми оттенками серебряного и золотого цветов. — Скажи, а кто из нас обладает законным правом хвалиться, будто уже научился глубоко дышать, уверенно ходить и правильно жить? — Вопрос прозвучал риторически. — Помни: на познание себя порой уходят годы и десятилетия, а на овладение своими способностями — и того больший срок.

— Крылья эльфов имели черный цвет, — поспешно вставил Джайлз, едва справившийся с постигшим его потрясением. — А их души были…

— Тсс! — торопливо вскричал Иоганн, намеренно помешав чародею, очевидно чуть не сболтнувшему лишнее. — И теперь ты опасаешься, не наделена ли наша малышка черной душой в противовес своим сказочно красивым серебряным крыльям? Ха, ты сам-то веришь, что Йона плохая?

Джайлз громко сглотнул, бессильно пожимая плечами:

— Сие ведомо лишь богу Шарро. Ведь недаром сказано в пророчестве, высеченном на стене Немеркнущего Купола:

Он удрученно помолчал и добавил чуть слышно, словно извиняясь: