— И воздух, воздух, — сонно причмокнула Оля, — словно всё вокруг из гладкого золота.

— Хм, — задумался я, в некотором замешательстве, — думаешь, всё дело в воздухе?

Ольга мурлыкнула и провернулась ужом, разместив голову на моей груди. Волосы рассыпались, и я неторопливо пропустил их сквозь пальцы. Слепящий свет здорово пошутил с окраской, превратив девушку в блондинку.

— От тебя здорово пахнет, — сказал я и она рассмеялась.

— Чудо, а не комплимент! Скажи ещё: ты такая приятная на ощупь!

— Ты — такая приятная, на ощупь, — я провёл пальцем по её шее, против своей воли размышляя о Марине. Как она сейчас…Болело, но уже совсем не сильно. Словно костёр, пылавший внутри, начал гаснуть, превращаясь в угли, а те, мало-помалу покрывались сизой плёнкой золы. Пусть так и будет. Я слишком устал от этой непрерывной тупой боли в груди, — хочется тебя облизать, а ещё лучше — укусить!

— Ух ты, — она подняла голову и сверкнула глазами, — мой лев!

Рядом, со всей удалью, не по возрасту располневшего тела, обрушилась мокрая туша, обдав нас настоящим фонтаном песочно-водяных брызг. Ольга поморщилась, но промолчала, видимо, идиллическое настроение, охватившее её, не допускало скандальных начинаний. Впрочем, нашлось кому объявить выговор расшалившемуся бегемоту.

— Паша, ты — настоящее животное! — юбка Наташи была подоткнута почти до пояса и ничто не мешало оценить чуть полные, но тем не менее, весьма красивые ноги, — и ты вторгаешься в личное пространство. А ну, пошёл вон!

— Гы-гы, — откликнулся наш интеллектуал и лениво перевернулся на спину, явив свету пузо, облепленное мокрым песком, — а мы собирались к туркам ехать. Ещё бы пивка…

— А, что, если отпраздновать здесь? — Галчонок тут как тут, сбросила джинсы и демонстрирует всем белоснежные стринги, — тут — прикольно! Да и вообще, прикиньте: мы пролезли через дырку в воздухе и попали в лето. Сеструха офигеет!

— То самое слово, — Илья подбрасывал на ладони медальон, но смотрел только на нас, с Олей, — надо пользоваться этой штуковиной, пока её у нас не отобрали. Идея, насчёт дня рождения, не так уж хренова.

— А я, по-прежнему, считаю, что это может быть опасно, — о, Витёк здесь, — дырка может захлопнуться в любой момент.

— Пойдём пешком, — Наташа села рядом с благоверным и пихнула его пяткой в бок, — Пашунтий, мотнись кабанчиком за пивком. Только подштанники натянуть не забудь, будь любезен. Чай не лето, за окном. А, ну — живо, я сказала!

Похоже, она дрессировала своего парня по методике спецназа: не прошло и десяти секунд, а Павел уже прыгал на одной ноге, к пылающему кольцу, пытаясь одновременно ускорить темп и натянуть, хотя бы одну, холошу джинсов. Универсал, одним словом.

— У кого-нибудь есть идеи, куда нас занесло? — осведомился я, не открывая глаз и пытаясь разобраться в странном чувстве, возникшем внизу живота. Словно там объявился крохотный ледяной червячок, ползущий вверх.

— Жарко, — отозвался Илья, — и деревья какие-то непонятные. У нас таких не видел.

— Кажется, я видела похожие в Крыму, около Судака, — с некоторым сомнением, сказала Ната, — или в районе Ялты. Но я не уверена.

— Да нет, ни хрена это не Крым, — возразил Илья, — да и сама подумай; всё-таки курортная зона, а здесь такое офигенское место и нет ни единого признака человека.

— Турция? — предположила Галя, совершенно беспечным тоном. Похоже, ей было глубоко пофигу, куда нас занесло, — Египет?