— Издержки производства, старик, — съязвил Илья, но в глубине его глаз плеснулось страдание, — берёшь её и горе — злосчастье, в придачу. Инструкция, по использованию, поставляется внутри упаковки.

— Мели, Емеля, — откликнулась Оля, обувая изуродованные туфли, — ну и долго я вас буду ждать?

— Ого. — с ноткой изумления отозвалась Ната, — как, двигаемся?

Почему-то Галя, Оля, Ната и Илюха ожидающе уставились на меня, словно ожидали команды, которую должен был отдать именно я. Интересно девки пляшут. С какого перепугу я стал возглавлять нашу группу? Впрочем, Паше всё было пофиг, а вот у Вити даже брови дыбом поднялись.

— Пошли, — скомандовал я, рассеивая непонятную ситуацию и первым двинулся в направлении тёмной полоски.

Мягкая трава, повинуясь порывам дерзкого ветра, пыталась хватать за ноги, путала щиколотки и щекотала ладони. Наташа тихо хихикала, когда пушистые стебли, задевали её обнажённые ноги, а Илья, сорвав серебристую травинку, сосредоточенно нюхал её. Ольга молча шагала рядом, время от времени прикасаясь ладонью к моей руке. Вроде бы ничего особенного, но всё же какая-то магия присутствовала в этих касаниях.

Галя устремилась вперёд и распевая какую-то дикую полуприличную песню, танцевала среди серо-зелёных волн. Я ощущал в себе похожую потребность и с некоторым трудом, сдерживал странный порыв.

— Интересный запах, — сказал Илья, — даже мозги прочищает.

— А мне, вот, жрать охота, — пожаловался Паша и тоскливо потёр своё пузо, — солнце вышло из-за ели, время срать, а мы не ели.

— Прорва ушастая, — прокомментировала Натаха и ущипнула парня за бок, — худеть давно пора, вон, сколько сала нарастил. Придём в город, отведу тебя в кафешку.

— Когда это ещё будет! — заныл Павел и понизив голос, проникновенно сказал, — а у тебя, в сумочке, имеется шоколадка. Я знаю.

Ната тяжело вздохнула и открыв замок, достала шоколадный батончик. Парень торжествующе выхватил вожделенное и пробормотав нечто, напоминающее: «Моё сокровище!», впился в конфету зубами. С такой жадностью! Мне даже стало немного неприятно. По лицу Наташи прошла смутная тень, словно она испытала нечто похожее.

— Какое свинство, — коротко шепнула Ольга, но, похоже и сама удивилась собственной реакции.

— А, я бы тоже перекусил, — сказал Витька, с изрядной долей зависти и тяжело вздохнул, — со вчерашнего дня ни хрена не жрал. Да ещё и подняли, ни свет, ни заря.

— Терпи, мой друг, — Илья похлопал его по плечу, — жрать, это вообще-то — свинское дело.

— Дорога! — во всю глотку завопила Галя и начала прыгать, размахивая руками, — дорога, дорога! Ур-ра!

— Ура, — согласился я и раздвинув непокорные заросли, ступил на потрескавшиеся плиты, — это ж надо, в какую глухомань нас занесло. Асфальт, до этой Тмутаракани так и не добрался.

— Хорошая дорога, — не согласился Илья, — толку с твоего асфальта, если он весь в колдобинах? А тут, посмотри, какая прелесть: ровнёхонько и гладенько! Хоть на Феррари катайся.

— Так давай, прокатимся, — Галя обняла его за плечи, — когда ты меня, уже, на Феррари покатаешь?

— После дождичка, — Витя угрюмо стукнул каблуком по гладкой твёрдой поверхности, — странная какая-то дорога. Это ж сколько нужно было труда вбухать? Камень к камню и ни единой щёлочки! Наши так не могут.