Разделяется этот своеобразный квартал на три локальных яруса, где имеется хоть какая-то мало-мальски адекватная горизонтальная местность. В таких местах, в целом, располагаются более-менее классические строения из камня и кирпича, но из общей архитектурной стилистики не сильно выбиваются. Третий ярус, означающий самое дно каньона, так и вовсе не может похвастаться чем-то примечательным – примерно так и выглядит опустившееся на дно общество, находясь в окружении всякого дерьма и прочих собратьев меньших того озера нечистот, с постройками сомнительного характера. Нельзя не отметить и другой момент: весь каньон пестрит дёшево выглядящими подвесными мостами, на самых разных уровнях высоты, и чем ниже ко дну ямы, тем их больше.

Из нормальных дорог тут только одна, проходящая по первому ярусу трущоб и являясь центральной дорогой. Пролегая от жилого квартала, где живут граждане Фаринборга, в развлекательный – она перекидывается через каньон двумя величественными каменными мостами, соединяя вершину центральной горы с основным городом. Именуются эти мосты предельно ясно: западный и восточный, поскольку относительно трущоб они смотрят именно в этих направлениях света. Ещё имеется третий каменный мост, северный, но качество его исполнения значительно уступает первым двум, и больше складывается ощущение, будто его строили в пьяном угаре под наркотой.

Пункт нашего назначения, трактир «Строптивая Кобыла», находится строго под восточным мостом, где-то на средней высоте отвеса. Ближе к развлекательному кварталу. Есть мнение, что владелец частный завсегдатай театра, но Гиппарх настроен весьма скептически на этот счёт и больше склоняется к тому, что тот просто заядлый азартный игрок подпольного казино, куда, в том числе, могут вести потайные ходы.

Смелое утверждение, но кто я такой, чтобы спорить...

До недавних пор я вообще мало что знал об этом мире, и продолжаю оставаться со скудным запасом знаний по сей день.

Мы полностью прошли восточный мост и сразу же свернули налево, принявшись спускаться вниз по крутым лестничным проёмам. Голову посетила очередная шальная мысль: «а что будет, если один избранник столкнёт с обрыва другого избранника?».

Трущобы трущобами, но ведь это часть города, мирная зона продолжает работать и тут.

- Слушай, а если спихнуть кого-нибудь отсюда, то что произойдёт? – озадачил я старичка, а сам старался не навернуться на этих крутых лестницах.

- Спихнутый долетит до самого низа и переломает себе всё что только можно, но останется жив. Были уже прецеденты. После этого, стражники несут потерпевшего к Руфине на лечение, и довольно болезненное, а вот самого пихуна на недельку в изолятор.

- А если сам навернулся?

- А в чём разница? – удивился Гиппарх. – Переломаешь себе все кости, но будешь жить и молить о смерти. В мирной зоне игрок умереть не может ни от своих действий, ни от действий другого игрока, так что можешь сигать, если так хочется...

- Да-ну тебя...

Получается, что с точки зрения игровой механики – если я пытаюсь навредить себе сам, то это воспринимается как акт агрессии избранником против избранника. Довольно тривиальное решение, но хотя бы уже не так страшно идти по этому грёбаному проёму. Старичок же всю дорогу тешился с моей реакции и показушно ступал по ступенькам, ни о чём не беспокоясь.

***

Внутри заведение выглядит простенько, тепло и уютно.

При желании можно сделать гораздо лучше, но учитывая бюджетность данного места – всё более чем достойно и качественно. Некое подобие скандинавской сосны с закосом под английский дуб, пусть умом и понимаешь, что никакой Скандинавии и Англии тут нет и в помине. Основное помещение трактира достаточно объёмно, что бы вместить реально немалое количество столов самых разных мастей, на все вкусы и предпочтения, для любой группы разумных, а места по периметру так и вовсе разделяются соответствующими перегородками от любопытных глаз, также отыгрывающих декоративную роль. Видно, что владелец подошёл к вопросу достаточно серьёзно и прагматично, и не прогадал.

Избранников тут, представляющих из себя тотальную расовую мешанину, хоть отбавляй.

Даже своя небольшая сцена имеется, где на классических инструментах играется незатейливая мелодия начала эпохи возрождения, но в глаза сразу же бросилось другое – музыканты являются детьми, примерно от семи до девяти лет.

- Давай присядем вон туда, – Гиппарх указал на столик в углу противоположной от сцены стороны.

Стоило нам усесться за стол, как, словно по мановению волшебной палочки, из ниоткуда явилась маленькая девочка-волшебница... на самом деле девочка-официантка... примерно лет восьми и светло-эльфийской расы, какой именно – не понял. Её одежда такая же, что выдают послушницы Собора Двенадцати всем избранникам по прибытию, однако, поверх одежды дополнительно надет бело-синий клетчатый фартук