- Не беспокойтесь, именно на такие вот случаи предусмотрена система блокировки, которая не позволяет повернуть рычаг вообще, пока платформа находится в движении. Максимум, погнёшь рукоять или вовсе сломаешь её, но на ход работы это ни как не повлияет!

Мы, на пару с Миодрагом, взглянули на инженера местного разлива подозрительными взглядами.

- Я серьёзно, – под столь массивным напором он вернулся к своим обычным манерам. – Бесспорно, в этой системе есть свои недостатки, например, если ты случайно отправишь платформу в одну из сторон, то вернуть обратно сможешь лишь по завершении хода. Тупо время теряешь. Но чего-то путного в решении этой проблемы пока не придумали.

Мы решили поверить ему и демонстративно взошли на платформу. Беримир, покачивая головой и что-то бормоча под нос, последовал последним, после чего перевёл рычаг в исходное положение. Если у меня на это ушли все силы, то он в лёгкую сделал это одной рукой, вразвалочку.

Мде-е-е...

Как бы то ни было, мы начали постепенно подниматься вверх.

С каждым преодолённым метром взору стал открываться вид на далёкие луга, которые своими красками всё сильнее и сильнее разжигали пламя моего внутреннего противостояния. Всё ещё не знаю как воспринимать этот мир – как реальный или же как виртуальный.

Из размышлений меня вывел голос Беримира, сопровождаемый похлопыванием по плечу:

- Слушай, Норлан, извини нас за то, что мы, тогда, просто так на тебя взъелись.

- Нам стыдно за своё поведение, – присоединился Миодраг, – слишком легко впали в отчаяние и просто ждали своего конца.

- А ты вон какой оказался! – Беримир дружественно рассмеялся. – Искал выход до последнего! Даже когда мы попали в откровенно тупиковую ситуацию в сокровищнице!

Подобное, конечно же, приятно выслушивать, но всё же большинство моих решений, по факту, основывались на самой банальной удаче. Вот на полном серьёзе, как бы лимит чудес не исчерпать, ведь мои отношения с госпожой Фортуной довольно плохи, мы друг друга не понимаем, но сегодня она на редкость щедра... если временно забыть про её подлянку с откровенной задницей.

Когда-нибудь я её выпорю.

- Всё произошедшее не более чем везение, – отмахнулся я, – но всё же не забывайте, что далеко не все избранники одинаковы.

- Эх-х-х, – с тоской выдохнул Миодраг, – да понимаем мы это, просто адекватных среди вас не так уж и много. Большинство воспринимает наш мир как какую-то игру, а к нам относятся как к предметам интерьера.

- В особенности забавляют угрозы обращения к администраторам, – дополнил Беримир, – которые должны нас “пофиксить”, если мы вдруг начинаем действовать как-то вразрез с их ожиданиями...

Они оба пожали плечами в искреннем недоумении, и Беримир добавил:

- Если честно, наши администраторы были несколько в растерянности от таких заявлений.

Действительно, что ещё остаётся думать об избранниках, если большинство именно так себя и ведёт. Далеко за примерами ходить не требуется – подобное сплошь и рядом творится в нашем мире, когда иностранец начинает нести в чужой храм свой устав. Это непроизвольно вызывает неприязнь не столько к конкретному человеку, сколько к его собратьям в целом, которые в ответ начинают испытывать неприязнь к местным. В конечном итоге наблюдается эффект «снежного кома», который способен перейти в откровенное побоище.

Так каков же этот мир на самом деле?