— У меня ничего пока не болит.

— Это неважно. Если сейчас не болит, это не значит, что через час не заболит. Вы должны быть в полном порядке, иначе, сами поймите…

Зинаида пошарила в буфете, взяла сигарету, прикурила и, застонав, присела на диване, ее широко раскрытые глаза подернуло пленочкой мути.

— Теперь ты меня уколешь, — сказал Тихон, выдергивая иголку из вены Максима Даниловича. — У тебя это хорошо выходит.

— У тебя что?

— Это не имеет значения, что у меня. Онкология… — Белые большие руки неловко надпилили ампулу. — Если не можешь, я сам!

— Почему, давай! — В отличие от Зинаиды, кроме приятного покалывания в затылке, Максим Данилович не почувствовал ничего. — И когда ты должен был?

— Давно!

— Значит, есть какие-то шансы?

— Затяни… — Желтые очки блеснули, борода задралась. Тихон протянул ему резиновый жгут. — Нету никаких шансов!

Тушенка так и осталась никем не тронутой. Вскрытая жестянка с красно-розовым мокрым мясом стояла на столе рядом с полотенцем, на котором неряшливо валялись уже использованные шприцы. Очень захотелось покурить, но папиросы кончились, а сигарету Максим Данилович брать все-таки не стал. Он только поправил свою куртку, вынул и демонстративно проверил пистолет.

— Сверим часы! — сказал Тихон — он еще не застегнул манжеты — и показал Максиму Даниловичу большой круглый циферблат на своем запястье. — Сейчас у нас девять пятнадцать. — Он завел часы, потряс их, приложил к уху. — Ваша задача: взять машину и подогнать ее в нужное место. Татьяна вас проведет до гаража и покажет, как проехать. Ровно в десять вы должны быть там.

— Раньше можно?

— Нет. Точно приедете, — он повернулся к Зинаиде, — как считаешь, успеем мы проверить коллекцию по каталогу?

Зинаида пожала плечами, после укола она никак не могла прийти в себя. Щеки ее порозовели, кончики пальцев, в которых она сжимала потухшую сигарету, сильно дрожали.

— Чего там проверять? — сказала она, встряхивая головой. — Эксперта у нас нет. Я думаю, нужно взять столько, сколько получится. Мне кажется, лучше вообще все взять.