— Конечно… — согласился он. — Я все оплачу, раз вы так много насчитали. Но скажите, операция входит сюда? Ведь мне ее еще не делали?

— Это счет женщины! — сказал врач. — Ей уже сделана операция.

— Ну?! — Максим Данилович, приподнявшись на своем стуле, напряженно смотрел на врача.

— Она безнадежна! Максимум она проживет еще десять — пятнадцать часов.

— А я?

Врач был молодой, худенький. Халат на горле расстегнут, торчит яркий галстук. Шапочка немного скошена на голове. Только что взгляд его был совершенно серьезным, и вдруг глаза улыбнулись.

— А вы здоровы! — сказал он звенящим голосом. — Организм, конечно, ослаблен. Но никакой злокачественной опухоли у вас нет. Вам не нужна операция.

— Как это здоров?

— Вы хотите ознакомиться с результатами анализов?

— Нет! Я вам верю!

Испытывая какое-то странное отупение, Максим Данилович вышел из кабинета и, сделав несколько шагов, застрял в середине белого коридора.

«Как же так?! Зинаида умирает, а я здоров?.. Мне даже не нужна операция. Она умирает, а я здоров… — С трудом он заставил себя пройти дальше по коридору и опять остановился перед телефоном. — Я здоров. А она умрет..»

Нужно было позвонить в Киев, нужно было сообщить о том, что лежит под шубами в гараже, почему он не сделал этого раньше? Почему он не сделал этого, когда собирался умирать? Ведь это было так просто. Теперь придется жить. Но дело все равно следует довести до конца.

Дрожащим пальцем он надавливал белые квадратные клавиши. Код Украины. Код Киева. И вдруг в последнюю минуту передумал. Захлопнул справочник и быстро на одном дыхании набрал совсем другой номер.

По коридору тихо прошелестели колеса каталки. Может быть, это санитары вывозили очередного мертвеца. Максим Данилович закрыл глаза, представляя себе телефонный аппарат на том конце линии. Квартиру в Киеве, где сейчас раздастся звонок.

Один гудок. Два. Три.

«Но почему же она не снимает трубку… Я сошел с ума. Зачем набрал свой домашний номер? Что я скажу ей? Она же уверена, что я давно умер. Она присутствовала на отпевании, на моей кремации…»

— Да, — прозвучал знакомый печальный голос в телефонной трубке. — Слушаю вас!

Во рту у Максима стало сухо, и следующее слово далось ему с трудом:

— Это я, Ольга!