«А чего ради я застрял в холле? — спросил себя он. — Собственно говоря, мне нужен новый директор клиники…. — Всплыла в памяти фамилия. — Новый директор клиники Трифонов Тимур Михайлович. Нужно будет попробовать взять у него официальное интервью. Задать ему несколько лобовых вопросов, например о средствах, на которые существует МОЦ. Очень интересно, что он скажет. Не стоит ничего ждать, нужно просто связаться с дирекцией и назначить встречу».
Внутренний телефон находился за мраморным выступом слева от окошечек регистратуры, и к нему стояла небольшая очередь. Приглашенные уже потянулись в зал, когда Дмитриев снял трубку.
— Справочная! Говорите!
— Я мог бы связаться с директором клиники Трифоновым?
— По какому вопросу?
— Я журналист. «События и факты».
— Вам назначено время?
— Нет… Но я хотел бы…
— Сегодня это невозможно. Позвоните через неделю. — А я мог бы связаться с его секретарем, Валентиной Иващенко?
— Хорошо, — послышалось в трубке. — Соединяю с Иващенко.
В трубке защелкало, и через секунду раздался знакомый голос:
— Тимура Михайловича нет. Он в конференц-зале. — Голос Валентины показался Дмитриеву каким-то совсем чужим, неприятным. — Пожалуйста, представьтесь, я должна зафиксировать ваш звонок.
Валентина не узнала его, и он пытался сообразить, что же еще можно сказать этой женщине. А может быть, узнала все-таки. Просто не хочет говорить.
— Запишите, — сказал он. — Макар Иванович Дмитриев, газета…
— Ладно, — вздохнула Валентина. — Поднимайся. Я предупрежу, чтобы тебя пропустили. Помнишь, куда идти? Четвертый этаж, комната четыреста семьдесят четыре. Не ломай кодовый замок. Я сама открою.
3
Кремовые ковровые дорожки глушили шаги. Достаточно было войти в лифт и нажать кнопку, как за сомкнувшимися дверями остались солнце и весь шум. Клиника жила шелестящими шагами и шепотом. В лифте Дмитриев оказался один. Он изучал в квадратном зеркале свое лицо. Подумал, что прежде, чем идти, следовало хотя бы холодной водой щеки протереть, до неприличия опух, но отступать было уже некуда. Против желания выплыло в памяти бледное лицо Зои. Лифт, казалось, полз очень медленно с каким-то ровным гудением. Желая избавиться от воспоминания, Макар Иванович сосредоточился на Валентине. Он со всею ясностью вспомнил последнюю ночь, проведенную с ней. Это было много лет назад. Их встречи, обычно полуформальные и краткие, завершились тогда маленькой бурей счастья.
«Но после этой вспышки мы расстались, — подумал Дмитриев, все-таки потирая пальцами свои вялые щеки. — Впрочем, это вообще в ее духе. Она любила бросать дело на самом пике. Такой характер».
Так же как и в прошлый раз, Валентина ожидала его, стоя в проеме открытой двери. Головная боль почти прошла. Мысли Дмитриева больше не путались. Он твердо решил сразу одним ударом добиться правды от этой женщины, правды любой ценой, чего бы это ни стоило.
Апартаменты главного врача, куда он вошел, с прошлого посещения претерпели серьезные изменения. На месте пустых стеклянных стеллажей теперь были только голые бетонные стены, но, судя по началу ремонтных работ, здесь скоро должно было возникнуть нечто совершенно невероятное. В кабинете за второй дверью с кодовым замком также все переменилось. Перегородка, разделяющая кабинет и приемную, была разрушена, и вместо двух комнат образовалась одна- большая. Роскошная мебель, навесной потолок, высокий деревянный стеллаж, набитый книгами.