— Ну смотри, — сверкнула глазами и выкинула капитана за борт.

Ошалевшие от такого пираты полезли со мной драться. Я старалась не убивать, просто выкидывала одно за другим с корабля. С мостика капитана летели красиво, лучше не придумаешь.

Но когда вдруг Бру с остальными стали взбираться на корабль, мне пришлось пустить кровь, как не пыталась избежать сего.

За полчаса мы захватили всю посудину, оставив за бортом почти сотню пиратов.

Великодушно отдав дырявые драккары барахтающимся бедолагам, мы подняли мощные паруса и двинулись по курсу с ветерком.

Нашей команды едва хватало, чтобы справиться с управлением. Но варвары, полные энтузиазма, старались на полную.

Судя по ошалелым лицам, мало кто сразу поверил своему счастью. Ровно как и пираты, потерявшие дар речи, и в ужасе заползающие на лодки, полные воды.

Лишь капитан был спокоен. Он уселся на носу драккара и провожал меня молчаливым взглядом. Я не выдержала, и отвесила поклон. Тот в ответ помахал мне рукой с горькой улыбкой.

К штурвалу подошла Брунгильда, во взгляде и восторг, и укор.

— Ты что вытворяешь, — брякнула с руками на боках. — А если бы тебя ранили? Для Северян нет ничего позорнее быть в стороне, ты поняла? Поняла, я спрашиваю?

Я выдохнула тяжело, и мы обнялись крепко.

— А драккар с добычей для Магнуса ты так же? — Спросила валькирия деловито.

— Да, не, там попроще было, — ответила и взялась за дубовые ручки штурвала.

В этом было определённое удовольствие.

К утру следующего дня варвары разобрались с управлением полностью, и корабль теперь шёл на всех парусах по открытому морю, ибо потонуть мы больше не боялись.

В трюме за решёткой нашли троих отощавших до невозможности пленников, и ещё двух пиратов, что прятались среди бочек с запасами пресной воды.

Там же приметили и вино. А дальше понеслось.

Огибать весь континет путь не близкий и скучный. Поэтому время коротали кто как мог. Одним только Дэсаду с Елеей было чем заняться, трахались где ни попадя.

Нет, я не ревновала, но что — то меня продолжало коробить. Что в этой курице нашёл маркиз?! Продал свою душу злу ради какой — то недалекой, ничем не выдающейся дикарки. Это никак не укладывалось в моей хмельной голове.

На мостике встречать закат оказалось так романтично… Дэсад не упустил возможности явиться с подругой. Но мостик— то мой. Я, мать вашу, капитан!