— Не выходи. Не надо.

— Да почему не надо-то? Я же пока никому ничего плохого не сделал, — миролюбиво сказал мужчина, но не забыл сделать нажим на слове «пока». — Пытаюсь договориться тихо-мирно. Выходи, не бойся.

Игорь помотал головой.

— Нашел лошка. Ты так и не обосновал — откуда ты нарисовался в другом времени?

Андронатий звучно хмыкнул. Он потянулся ещё за одной плюшкой и подмигнул мне.

— Ага, ну, на этот вопрос ответить очень легко. Видишь ли, я предугадал, что вы отправитесь в то время, когда Грюзельдина с Манюриндой прокляли молоденького кузнеца Андронатия. Всё это просто, как дважды два. Они-то тоже искали человека со знаком Эстифалиуса, чтобы исправить ошибки прошлого. А шоколад перемещения не только у них хранилась. Наталья тоже не отказалась от шоколада. Правда, Наташ?

Паутина сползла со рта подруги, и та начала отплевываться.

— Наташ, мы ждем ответа. Расскажи, как ты на той вечеринке рассказала молодому и красивому человеку о своей подруге и небольших чудесах.

— Пустите, дяденька, а? Я домой хочу, к маме, — подергалась Наталья.

— Нет, ты сначала ответь — как ты сдала свою подругу с потрохами? — чуть нахмурился Андронатий.

— Прости, подруг. Я сама не знала, что на меня нашло. Ко мне тогда подскочил молодой человек, похожий на Павла Волю, а ты знаешь — как я этого дрища обожаю. Он заболтал, закружил меня, угостил коктейлем и… Вспомнила! Да, я ела шоколад. Но я же не знала, — заныла подруга. — Отпустите меня, пожа-а-алуйста…

Колдун хмыкнул и взглянул на Игоря.

— Обычное наведение чар, когда человек видит своего кумира. Тебе ли не знать об этом, сам видел, как Грюзельдина с Манюриндой в других людей оборачивались. Потом мы с ней выпили какую-то гадость…

— Это был «Секс на пляже», — обиженно произнесла Наталья.

— Гадость и есть. Так мне по мозгам ударила, что едва с Манюриндой в Москве-реке не оказались. Пришлось на бабульку этот хмель перекидывать, да видать, перестарался — чуть-чуть умишком повредилась Манюриндушка. Не лупай глазенками-то, это ещё в будущем будет, — сказал мужчина висевшей Манюринде. — Привезла она меня тогда к себе домой, да по пути и твой дом, Олеся, указала. А дальше ты всё в чае видела.

— А как вы в этом времени-то оказались? — несмело спросила я.

Коконы покачивались, как груши в боксерском зале. Анатолий мычал, но слов через паутину не разобрать. Ситранатра с дочерями тоже пыталась что-то сказать, но безуспешно. Наталья тихонько плакала, кот урчал, как закипающий чайник. Игорь тихо матерился из-за косяка.

И среди всего этого качающе-мычаще-плачуще-урчаще-матерящегося хаоса спокойно восседал крупный бородатый мужчина со шрамом на лице.

Сидел и ел ватрушку.

— А как только Грюзельдина последние слова начала произносить, так я и прорвался. Схватил Наталью за руку, и мы рванули вместе с вами. Грюзельдина так и не научилась ставить защитные заклинания. Слышишь, Ситранатра? Твой недосмотр. А потом я уже обернул Наталью сорокой и заставил за вами следить. Один раз она уже сдала тебя, Олесенька, так что потом ей было гораздо легче. А потом и вовсе втерлась в доверие к Антошке.