— Простите меня, Корвин… — сказал я робко, с мольбой посмотрев на него. — Я… я не специально! Я постараюсь быть спокойной и радостной…
— Не стоит, — он внимательно посмотрел на меня. И во взгляде я опять с удивлением уловила понимание. — Это мне следует осторожнее подбирать темы для бесед. И перестань извиняться за то, в чем не виновата. Если будешь виновата — я сам тебе скажу. Хорошо?
— Я постараюсь…
И тут я не выдержала. Эту тему нужно было закрыть. Мне нужно было понять до конца!
— Скажите… А именно эти силы… магии, демонические силы смогла победить инквизиция? Именно от них охраняет она наш мир…? Они воспряли после ухода драконов…
— Да, и только пятьсот лет назад люди смогли с ними справиться. До этого было семьсот лет темных веков. Да-да, Анна, темные века — вовсе не до исхода драконов, а после. Они тянулись до тех пор, пока… Дальше ты знаешь — королевства объединились, основали Инквизицию и смогли уничтожить демонические силы. С тех пор любая магия под запретом… Только это произошло не тысячу триста, а всего пятьсот лет назад. И заодно уничтожили любых магов… Включая тех, кто носил в себе остатки крови и магии эльфов, гномов, гоблинов, в конце концов… С тех пор осталось две силы. Жалкие остатки темных магов и инквизиция. Один на один.
— Поэтому вы не очень любите инквизицию? Потому что она уничтожила не только темных магов?
— Да, поэтому. Ты верно поняла, что я маг, — внимательно глядя на меня сверху вниз, сказал Корвин. — Но во мне нет ни грамма демонической крови и демонической силы…
По длинным коридорам Корвин вел меня в глубь своего замка. Я ежилась. Вспоминалось, как десятки, даже сотни раз Мендер так же вел меня в «тайную комнату», специально оборудованную для «отдыха» особых клиентов. А дальше… Дальше я не должна вспоминать. Но картинки из недавнего прошлого вставали перед глазами.
Обычно он велел мне раздеться донага, потом привязывал за руки к потолку. И оставлял одну. Ждать, когда придет очередной «клиент». Дальше сценарий мог быть разным, но всегда мучительным.
А самым страшным было это ожидание. Когда я оставалась наедине с самой собой. Руки начинало ломить в локтях, ладони немели от того, что руки перехвачены на запястьях. Хорошо еще, если Мендер был в хорошем настроении и привязывал меня так, что ступни доставали до пола. Впрочем… клиентам могло понадобиться что угодно.
Вещь. Вещь, подвешенная над холодным каменным полом. И ожидание, что очередной господин захочет сделать с этой вещью. Условие было одно — «девушка не должна умереть». Правда, подозреваю, если бы это произошло, Мендер всего лишь взял бы с клиента штраф за убийство своей собственности.
Я поежилась, неосознанно обняла себя руками и заставила себя смотреть в спину Корвина. Жилистую, удивительно мощную для его комплекции. Он шел медленно, но я, снова погрузившись в воспоминания и чувства, все равно отстала.
Заметив это, он остановился и оглянулся.
— Я всего лишь подарю тебе подарок, Анна, — сказал он серьезно. Голос снова был резковат, видимо, его раздражала моя… чувствительность. Но я как-то сразу поверила.
А то, что он говорил о подарке… это было невероятно. Последний раз я получила подарок от бабушки — красивую, связанную ею шапочку на свое восемнадцатилетие. В тот самый день, когда меня забрали.
На стенах коридора было много картин. Наверное, их содержание считалось бы преступным, но я подозревала, что Корвин всегда может сослаться на историческую и культурную ценность этих произведений искусства. Они явно были очень древними, остались с тех времен, когда… С очень давних времен.
Да и вряд ли инквизиция бывает здесь…
На картинах и гобеленах были изображены огромные ящеры в грозовом небе. Кипели битвы, в которых маги поднимали вверх посохи и разили врага голубыми молниями. Крылатые люди спускались на поля и поддерживали головы раненых…
Я засмотрелась и не заметила, как мы пришли.