Проглотив таблетку и запив ее водой, Шумилин взял поводок и направился к двери. Сникерс запрыгал на месте, радостно повизгивая. Вместе они спустились по лестнице и вышли в заснеженный Гатчинский парк. Сникерс для начала повалялся в снегу, а потом помчался по тропинкам, вынюхивая белок и зайцев. А Шумилин с удовольствием втянул свежий морозный воздух и не спеша стал прогуливаться по парку.

Сникерс неожиданно тявкнул. Так он обычно реагировал на людей, которых он уже знал и считал почти своими. Шумилин обернулся. Он увидел женскую фигуру, идущую по аллее в его сторону.

«Ольга, – подумал он. – Бедная девочка не выдержала и примчалась сюда, чтобы получить от меня весточку от Вадима. А что мне ей сказать-то? Не хочется ее обнадеживать – она от радости может не сдержать себя и тем самым испортит все дело. А с другой стороны, будет жестоко скрывать от нее чувства, которые питает к ней мой сын. Сложно-то как все…»

Шумилин повернулся и двинулся навстречу Ольге Николаевне. Великая княжна спешила, полы ее шубки распахнулись, лицо раскраснелось, из-под шапочки выбились прядки каштановых волос. Сникерс, подскочив к Ольге, стал подпрыгивать, стараясь лизнуть ее в нос.

– Здравствуйте, Александр Павлович! – поприветствовала Шумилина дочь императора Николая, одновременно рукой отпихивая довольную морду пса. – Я очень рада, что вы благополучно вернулись из опасного путешествия. Вот, отпросилась у отца и сразу же отправилась в Гатчину. Даже не успела зайти во дворец и сообщить Адини о своем приезде.

– Ну, Адини и Николай, наверное, уже знают о твоем приезде, – улыбнулся Шумилин. – Ведь император наверняка связался по рации с Гатчиной и сообщил о том, что ты отправилась сюда.

– Ах, я совсем забыла, что с помощью вашей техники можно разговаривать друг с другом на большом расстоянии, – сказала Ольга. – Ну и ладно – пусть они немного подождут. Я прошу вас, Александр Павлович, рассказать мне о том, что сейчас происходит в далекой Калифорнии.

– Там, Ольга, тревожно, но пока спокойно, – ответил Шумилин. – Виктор Иванович – опытный правитель, да и сил у него вполне достаточно, чтобы справиться со всеми местными бандитами.

– А как там поживает ваш сын? – неожиданно заалев, словно маков цвет, спросила Ольга. – Он ничего не просил мне передать?

– Просил, – кивнул Шумилин. – И письменно, и на словах.

– И что же он просил мне сказать? – лицо великой княжны стало совсем пунцовым.

– Вадим просил меня передать, что он все время вспоминает о тебе.

– Правда, Александр Павлович? – обрадованно воскликнула Ольга. – И я тоже все время думаю о нем. Он у вас такой хороший!

– Ты тоже замечательная девушка, – произнес Шумилин. Ему неожиданно захотелось обнять юную царевну и погладить ее по прекрасной головке. – Я очень рад, что ты так хорошо относишься к моему сыну. Поверь, что и он относится к тебе с большой симпатией. С очень большой симпатией…

– А что он еще просил мне передать? – Ольга даже не пыталась скрыть свою радость, которая охватила ее после слов отца своего любимого. – Не мучайте меня ожиданием, Александр Павлович.

– Не буду тебя мучить, – улыбнулся Шумилин. – Вот его послание. – Он достал из кармана зимнего пальто толстый пергаментный конверт.

– Только, Ольга, Вадим просил не брать с собой его письмо и фотографии в Зимний дворец. Лучше будет, если ты отдашь все это на хранении Адини. Я думаю, что если об этом послании узнает твой батюшка, или кто еще другой, то у вас с Вадимом могут быть большие неприятности. Ведь ты же не хочешь этого?

– Нет, Александр Павлович, я не хочу, чтобы папа́ рассердился на Вадима, – испуганно произнесла Ольга. – Я сделаю все так, как вы сказали. Можно я сейчас быстро прочитаю письмо Вадима?

– Можно, – кивнул Шумилин. – Я же пока немного пройдусь по парку. А Сникерса оставлю с тобой. Пусть он охраняет тебя, как верный страж.

Сникерс, услышав команду сидеть, послушно уселся рядом с великой княжной. А Ольга, открыв конверт и увидев строки, написанные знакомым почерком, осторожно оглянулась по сторонам и приложила письмо к своим губам. Шумилин, украдкой наблюдавший за девушкой, крякнул и покачал головой.