— Там видно будет.
Галеон оглядел товарищей и заулыбался еще шире:
— Да хорошо бы не «там», а здесь. Алатристе, выждав несколько мгновений, снял шляпу и, проведя ладонью по волосам, снова надел ее. Взгляд, устремленный на Галеона, был более чем красноречив:
— Для… кого… хорошо?..
Он произнес эти слова врастяжку и сильно понизив голос, с почтительной интонацией, искренность которой не ввела бы в заблуждение даже грудного младенца, а уж тем более — многоопытного Галеона. Тот все понял, опустил глаза и ничего не ответил. Ольямедилья приблизился к Алатристе и что-то прошептал ему на ухо. Капитан кивнул.
— Да, этот сеньор сейчас напомнил мне кое-что очень важное. Ни при каких обстоятельствах, никто, — тут он обвел всех заиндевелым своим взглядом, — ни один человек не имеет права спускаться в трюм этого корабля или взять себе в качестве трофея хоть нитку.
Сангонера, заинтересовавшись, вскинул руку:
— А если в трюм удерет кто-нибудь из экипажа?
— В этом случае я скажу, кому идти за ним.
Галеон задумчиво пригладил сальные космы, лежавшие на вороте колета, и высказал то, что было на уме у всех:
— А что ж такое лежит в этой дарохранительнице, на что и глянуть нельзя?
— Что надо, то и лежит. Вас не касается. Да и меня тоже. Надеюсь, однако, что повторять мне не придется. Нельзя — значит, нельзя.
— Под страхом смерти? — с грубым смехом осведомился Галеон.
Алатристе взглянул на него пристально:
— Вот именно.
— Знаете, сударь, это, пожалуй, перебор, — заговорил тот, с задорным видом попеременно выставляя вперед то одну ногу, то другую: — Хотел бы вам напомнить, черт возьми, что пугать нас не надо: мы тут все пуганые. И такие угрозы сносить не намерены. Побожусь, что…
— Плевать мне на ваши намерения, — оборвал его капитан. — Я предупредил. Назад хода нет.
— А если нам это не нравится?
— «Мы… нам… нас…»? Сколько вас? Раз. Вот и говорите за себя одного. — Капитан медленно провел двумя пальцами по усам и показал в сторону сосняка. — И с вами лично я готов обсудить все с глазу на глаз вон в том лесочке.
Галеон молча обратился за поддержкой к своим товарищам. Кое-кто — впрочем, далеко не все — поглядывал на него одобрительно. Бартоло Типун, с грозным видом насупив устрашающие брови, поднялся и подошел к Алатристе, готовый стать на его защиту Да и я потянулся за своим кинжалом. Большая часть, однако, отводила глаза, криво ухмылялась