Физическое и моральное состояние Питта значительно улучшилось после того, как он получил по радио сообщение от адмирала Сэндекера, что Лорен, Руди и Ал живы и находятся на пути к выздоровлению. Сэндекер сообщил ему также о смерти Сайреса Сарасона от рук Билли Юма и аресте Золара и Оксли, вместе с сокровищами Уаскара схваченных Гаскиллом и Рэгсдейлом с помощью Генри и Микки Мур.

– Все хорошо, что хорошо кончается, – философски заключил Питт.

Казалось, прошел час, а не несколько минут, пока “G-21” второй раз за этот день швартовался рядом с “Аламброй”. На пассажирской палубе парома был развернут огромный плакат, на котором еще не успела высохнуть краска: “ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ ИЗ СТРАНЫ МЕРТВЫХ!”

На грузовой палубе парома уличный ансамбль мексиканских марьячес играл мелодию, которая показалась Питту знакомой. Он наклонился, пытаясь припомнить, где ее слышал. Поняв, в чем дело, он рассмеялся, но тут же согнулся от боли в груди, отдававшейся по всему телу.

“Этого следовало ожидать, – подумал он. – Приветственный подарок от Джордино”.

– Вы знаете, что они играют? – спросил Мадерас, удивленный поведением гостя.

– Узнаю мелодию, но не могу разобрать слов, – ответил Питт, – они поют по-испански.

– “Miralos andando”, – повторил сбитый с толку Мадерас. – Что это означает? “Приди к плотине”?

– “К набережной”, – догадался Питт. – Первые слова песни “Приди на набережную”.

Пока трубачи, гитары и семь глоток ансамбля выводили местную вариацию мелодии “Ожидание Роберта Э. Ли”, Лорен стояла на палубе парома среди толпы людей и неистово махала рукой Питту. Она видела, как он искал ее глазами, и, когда нашел, радостно помахал рукой в ответ.

От ее взгляда не ускользнули перебинтованные голова и грудь и висевшая на перевязи рука.

В чужих шортах и рубашке для гольфа он резко выделялся среди одетых в форму членов команды мексиканского корабля. Он выглядел именно так, как и должен был выглядеть настоящий мужчина, прошедший через ад и чистилище. Но Лорен знала, что Питт всегда был мастером скрывать истощение и боль.

Питт заметил адмирала Сэндекера рядом с инвалидной коляской Джордино. Гордо Падилья стоял в обнимку со своей женой Розой. Хесус, Гато и инженер, чье имя он так и не смог запомнить, приветствовали его поднятыми в воздух бутылками.

Наконец трап был спущен, и Питт обменялся прощальными рукопожатиями с Мадерас ом и Идальго.

– Благодарю вас, джентльмены, и передайте от меня особую благодарность вашему корабельному врачу. Он прекрасно поработал, залатав мои пробоины.

– Это мы должны благодарить вас, сеньор Питт, – серьезно сказал Идальго – Мои родители владеют небольшой фермой неподалеку отсюда и ждут не дождутся, когда вода из вашей реки оросит их поля.

– Пожалуйста, сделайте мне одно одолжение, – попросил Питт.

– Разумеется, сеньор, если это в наших силах, – ответил Мадерас.

Питт улыбнулся:

– Не позволяйте никому называть эту проклятую реку моим именем.