Неужели сообщество катафилов настолько могущественно, что это в их власти?!

Клеман задрал подбородок.

– Маэль, ты – мой лучший друг, но за последние несколько недель я видел тебя всего раз. Ты не отвечаешь на звонки, игнорируешь сообщения… Тебя никто не выгонит, потому что мы братья. Вступить в семью катафилов – не то же самое, что принять запрос на дружбу в ««Фейсбук»е». Это нерушимая клятва, – сказал Клеман, посерьезнев. – Мы беспокоимся. Беспокоимся о тебе, а теперь еще и о Ливии. Она здесь гостья. Тебе следовало написать, что вы собираетесь в катакомбы. Мы бы пошли все вместе. Передвигаться группами безопаснее. Катакомбы – неподходящее место для свиданий. Этим карьерам более трехсот лет, они непредсказуемы, как погода в тропиках.

Маэль понуро опустил голову, и выражение лица Клемана смягчилось. Он скользнул взглядом по пледу, расстеленному на уступе, посмотрел на набитый под завязку рюкзак Маэля и, наверное, решил, что мы собираемся устроить пикник вдали от посторонних глаз, чтобы спокойно обниматься и целоваться.

– Это в последний раз, ясно? Больше никаких свиданий в катакомбах.

Я быстро кивнула и ткнула Маэля в бок. Сегодня мы собираемся положить конец эпопее с проклятым золотом и воскресить Агаду. Нельзя допустить, чтобы эти гиперответственные катафилы выпроводили нас отсюда!

– Понял, принял, – отозвался Маэль. – Клеман, я позвоню тебе, как освобожусь.

Клеман добродушно кивнул, Мэдди усмехнулась.

– Что ж, тогда вперед, – сказал Клеман, повернувшись к остальным. – На следующем перекрестке поворачиваем налево, но осторожно, в тридцати метрах начинаются грунтовые воды. Максим, пойдешь первым. – Клеман оглянулся на нас с Маэлем. – Будьте осторожны. У этого помещения лишь один выход.

Мы послушно закивали. Остальные попрощались с нами и ушли, а Клеман нерешительно замер в проходе.

– Маэль. Пообещай, что будешь осторожен, – настойчиво сказал он. – Здесь, внизу, небрежность может стоить жизни.

– Обещаю.

– Тогда увидимся, – Клеман кивнул, махнул рукой на прощание и исчез в темноте прохода. Только после того, как его шаги стихли вдали, Маэль позволил себе расслабиться. Он отпустил меня и провел рукой по волосам, явно нервничая.

– Однажды Клеман станет отличным отцом, – сказал он.

– Он прав.

– Конечно, он прав. В конце концов, мы же говорим о Клемане. Вообще-то я с ним согласен. Но у нас особый случай, и он требует особых мер.

– Ты про свою сестру?

Маэль мрачно кивнул, сложил руки и принялся поглаживать браслеты.

– Твой отец и Энко носят по одному браслету, – заметила я. – Почему ты носишь два? И узоры на втором отличаются…

Маэль нежно прикоснулся к браслету на левом запястье. Тот выглядел не таким массивным, как другой браслет, а узоры на нем – более изящными и нежными.