— Ну-ка, братцы, дайте и мне глянуть на парня, — не удержался он от любопытства и приполз к окну на четвереньках. Посмотрел и упал ничком на кошму, задыхаясь от смеха.

— Да какой же, братцы, это работяга? А? — говорил он, все еще смеясь. — Да ведь это же самый настоящий стиляга! Ох, уморили!.. Белое от черного отличить не умеете, — утирая навернувшиеся слезы, укорял своих товарищей Оразгельды.

— Нет, братцы, что бы там мы ни говорили, — серьезно сказал Шириев, — а вот такие, как он, наверно, очень нравятся девушкам. Поглядите, какой у него рост, плечи, лицо. А силы, по-моему, не меньше, чем у молодого ахалтекинца.

В это время в вагончик вошел Байрамгельды, запыленный с ног до головы. Еще не успел он как следует расположиться на своем традиционном месте у дальней стенки, Шириев сообщил, что его ожидает какой-то парень.

— Я видел его, — ответил Байрамгельды. — Позовите его.

Незнакомец вошел. Сразу сообразив, что в таких узких брюках на пол он сесть не сможет, Бэйрамгельды попросил подать табурет.

— Я — бригадир, — представился Байрамгельды, как только незнакомец сел на табурет. — Вы ко мне.

— Да, — сказал парень. — Меня послали к вам из управления. Зовут меня Анпамухамед Клычдурдыев. Я пришел узнать, нужен ли я вам и когда выходить на работу?

Стремительность в разговоре, нетерпеливое желание как можно быстрее его закончить, несколько смутили бригадира и он даже начал слегка заикаться.

— Н-нужен, — с запинкой ответил Байрамгельды. — А выходить можно хоть завтра. По… но давайте познакомимся сначала. Откуда вы?

— Я из Геок-Тепе.

— Местный, значит?

— Выходит так.

— А машинистом бульдозера работаете давно?

— Не очень. Но дамбы обвалования делать умею.

Когда новичок ушел, Курбанклыч Шириев, победоносно оглядев товарищей, произнес:

— Ну, что? Говорил я вам, что это работяга! А вы — свое: стиляга да стиляга! Всюду вам только стиляги и мерещатся.

— Ну, ладно. Не очень-то выпячивай грудь, — сердито бросил ему в ответ Аннамухамед Эрешев. — Не знаешь человека, а уже горой за него! Еще неизвестно, явится ли он завтра. Ходить таким павлином куда приятнее, чем вкалывать на бульдозере.

— Да брось чепуху молоть! Ведь сразу видно: он не такой, — сердито сказал Курбанклыч Шириев.

— Такой или не такой, сразу не раскусишь. Надо хоть немного пожить вместе, соли поесть, — не сдавался Аннамухамед Эрешев.