— Знаю.
Те из подданных короля, кто попался, должны были либо молчать, либо умереть. Молчать даже под пытками. Даже перед виселицей. Потому что виселица милосерднее того, что делает с болтунами Костяной король. Его ведь не зря зовут костяным…
— У тебя есть неделя, чтобы подготовиться. Дон Алехандро болен, ты же слышала, да? Он решил, что этот камень его надежда на излечение. Пташки напели, что он ждёт ювелира из Старого Света, хочет сделать из камня подношение в храм Святой Маргариты. И только красноглазый Турун знает, как скоро он пустит его под резец! Ты знаешь, как они его называют? Этот камень? Сердце ангела! Пендехо!* Знали бы они, какому ангелу оно принадлежало! — Джарр сплюнул. — Так ты справишься?
− Разумеется.
− Вот и умница, моя девочка, я знал, что ты не откажешь, − он выпустил из пальцев её волосы и похлопал Эмбер по плечу.
Конечно, она не откажет. Костяному королю не отказывают.
— Если тебе что-то нужно, говори. Люк тебе поможет.
Ей ничего не нужно. Это дело, всё равно, что прыжок с обрыва. Но когда Джарр говорит «Прыгай!», ты лишь спрашиваешь, насколько далеко.
− Хорошо. Только один вопрос… Почему я? Ведь на Голубом холме всегда работал Пако? — осторожно спросила Эмбер. — Разве он не справится?
Джарр плеснул в стакан ещё рома и, посмотрев на Эмбер, произнёс невозмутимо:
— Для такого тонкого дела Пако рожей не вышел. Тут нужна натура утончённая, аристократка. Не в бордель же лезть — в дом гранда. А ты, — он махнул рукой, будто обрисовывая её фигуру, — вполне в этом духе. Уверен, дон Алехандро даже при смерти не пропустит такую, как ты, мимо. Я бы не пропустил.
Джарр усмехнулся и провёл по зубам кончиком языка, будто облизнулся.
Когда Костяной король её отпустил, Эмбер показалось, что даже волосы на затылке у неё болят, так много сил ушло на сопротивление взлому.
Стоя в предрассветных сумерках на пустой площадке подъёмника, она разжала кулак и посмотрела на ладонь, на которой остались красные полумесяцы кровоподтёков от ногтей. Боль помогает справиться с чужим воздействием. Джарр давно бы поступил с ней так, как с другими — покопался в её голове, потом затащил в постель, и может, выпил досуха, если бы её аура ему приглянулась больше, чем навыки воровки. Но ей повезло, она не просто эмпат, а медиатор*, способный вернуть обратно то, что с ней пытаются сделать такие же, как она. Не слишком сильный, но всё же, и поэтому Джарр опасается раскрываться перед ней. Понимает, что и она может прочесть его ауру, если захочет. А главное — может ответить. Впрочем, ей и читать не нужно. Она знает, что за зверь живёт у него внутри. Тень, которую отбрасывает Костяной король на стену, иногда, когда смотришь краем глаза, причудливо изгибается, превращаясь в огромную чёрную кошку.
Ягуар − его вторая сущность.