— Да ну вас…
— А чего вы ожидали? Оргий кровавой гэбни? Разному учили, Александр Игоревич. «Введение в специальность», «Основы научных исследований», «Гигиена умственного труда»… Первые два спецкурса назначили как раз при мне, в середине 80-х.
— Зачем?
— Дань велениям времени. И согласно требованиям министерства.
— Вы учились в Москве?
— Почему в Москве? В Казахстане, в Алма-Ате, — он снова расхохотался, видя мое изумление. — Алма-Атинские курсы повышения квалификации кадров КГБ СССР. В 83-м их переименовали в Высшие курсы КГБ. Готовили сотрудников оперативно-технического профиля. Вам не кажется, что мы отвлеклись?
— Кажется, — за меня ответил Ямпольский.
И состоялись шашлыки. Без паузы, как по мановению волшебной палочки. Деловые разговоры, подначки, намеки и угрозы — все растаяло. Сгинуло. Растворилось в благоухании. Я даже удивился, что забыл, простил — и вцепился клыками. Никакой варварской грызни с шампуров. Все на блюде, товар лицом. Вот это баранина. С пригорелым бочком. А это свининка. С корочкой на сальце. Телятинка? Нежней детского поцелуя. На косточке. Курица? Филейчик? В жизни не поверил бы…
Кинза, укроп, петрушка. Черемша. Горстями, пучками. Хруп-хруп. Джан-баклажан. Сеньор-помидор. Чав-чав. Лук-чиполлино — колечками. Лаваш. Ткемали. Сацебели. Ням-ням.
…ф-фух…
Пили чай. Соки. Нарзан. Спиртного не было. Сперва я решил, что это из-за меня. Боятся совратить алкоголика. Вскоре увидел — нет, ошибочка. Так здесь принято.
Отвалившись в первом пароксизме насыщения, предались воспоминаниям. О чем? — о еде. О шашлыках юности. Как мариновали мясо — способы вспоминались один другого экзотичней. Ямпольский предложил майонез. Добавить горчички, уксуса, вымазать мясо — и под гнет. У Риты обнаружилась родня в Австралии. Заварить крепкий черный чай, разбавить кипяточком, процедить и залить ошеек кенгуру. Вместо дров — бумеранги. Я поднапрягся и рассказал, как Кот в качестве маринада использовал портвейн. Чем дешевле, тем лучше. «Таврический», «Агдам»…
— Вах! — не выдержал шашлычник. — Жужмарь?
— Ага, — подтвердил я.
— В шашлык? Обидно, да!
Прозвучал монолог. Лимонный сок. Гранатовый. Алычовый. В дедушкиных пропорциях. Дедушка жил сто десять лет, умный был, да. Шашлык-машлык три раза в день кушал. Хмели-сунели. Соль-перец. Руками перемешать. Пальцами давить. Чтоб потекло. Мясо, лук — давить. Какой гнет, да? Пальцы…
— Ты нас голодом решил уморить? — лысый пустил слюну.
И ткнул пальцем в опустевшее блюдо.
— Никак нет, Глеб Юрьевич, — у шашлычника вдруг пропал акцент. — Бегу, Глеб Юрьевич. На боевую позицию. Уголек в самый раз. Славный уголек.
— Это радует.