Но Гарри, заметив усмешку Малфоя, немного остывает.
- Нет, я понимаю - когда готов пожертвовать собой ради любимого человека…
- Тогда у тебя любимым человеком будет каждый первый, - замечает Драко. - Ты же всю Британию спасал, героически жертвуя собою, забыл?
- А у тебя?
- А у меня - никто, - задумчиво отвечает он.
- Но ведь есть же хотя бы один человек?.. - предполагает Гарри. - Отец, мама?..
- Ты всё перепутал, Поттер. Это родители могли бы пожертвовать своими жизнями ради моей, а у меня пока ещё нет наследника.
- То есть Малфой может отдать свою жизнь только за сына?
- За наследника, - поправляет Драко. - За сына, внука, правнука… Как мой дед - за меня.
Гарри переспрашивает:
- Я думал, твой дед умер от болезни. Слагхорн тогда говорил, на уроке…
- Это было узконаправленное темномагическое проклятие, - отзывается Малфой. - Направленное на меня, но предназначенное на самом деле отцу. Снять его было невозможно, но можно было перевести на кого-нибудь из кровных родственников мужского пола. Отец кому-то очень сильно мешал. Но его достать было практически невозможно - а я был ещё мелкий, ничего не соображал в безопасности… Расчёт был на то, что отец переведёт проклятие на себя и освободит дорогу тому, кто об этом позаботился. Но дед ему не позволил. Сказал, что сперва его очередь, а долг отца - защищать меня до совершеннолетия. Журналистам, конечно, говорить этого никто не стал, дали информацию о тяжёлой болезни…
- Сколько тебе тогда было? - помолчав, спрашивает Гарри.
- Двенадцать. На втором курсе… Я тогда ещё домой на рождественские каникулы не поехал, родители решили, что в Хогвартсе безопаснее.
- А я думал, что это из-за министерских обысков, - вспомнил Гарри.
Драко хмыкает:
- Стал бы отец из-за такой ерунды… Наоборот, он хотел, чтобы я при этом присутствовал. Чтобы как можно раньше понял, как должен вести себя Малфой при общении с таким… контингентом.
Слово «быдло» остаётся непроизнесённым висеть в воздухе.
- А в этом году ты поедешь на Рождество домой? - спрашивает Гарри.
- Конечно. Чего я тут не видел…