Тот, оглянувшись, ощерился, блеснув багровым потным лицом.
Хаунд, не целясь, пнул пистолет, крутанувшийся к хозяину. Карно, глядя на это, замер.
– И?..
– Что и? Я тебе жизнь спас вообще-то, все видели, йа.
– Сука…
– Э-э-э… так-то, натюрлих, я кобель. Да еще какой. Но смысл верный.
Повернуть оружие против спасшего тебе жизнь… Тем более что все это видели…
– Чего надо, как говорится?
Хаунд, показав клыки, мерзко улыбнулся.
– Давай на ушко скажу… гут?
Карно, мотнув головой в сторону захлебывающейся кровью Куколки, встал.
– А если она с Прогресса, Хаунд? Ты же с ними точно путаешься, как говорится…
– И? Все видели, я предлагал этой думкопф помощь, а она отправила меня, натюрлих, в дальнее путешествие, йа. Да и какой Прогресс, о чем ты? И, майн фрейнд, кроме пошептаться, мне бы еще кое-чего.
– Что?!
– Прицеп автомобильный. Знаю, есть такой у тебя. И в него – две бочки соляры. Точно так, майн фрейнд. И пошептаться.
Город у реки (Memoriam)
Как-то, в самом начале, дядюшка Тойво взял хороший заказ. На банду странноватых ребят, повадившихся грабить караванщиков, идущих от складов у железки к метро. Почему странных?
Дядюшка Тойво, занявшись делом, долго рассматривал все имеющиеся следы, ведущие куда-то за рельсы. Тогда ему приходилось носить противогаз и жалеть, что нельзя втянуть носом воздух, понять, чем пахнет дичь на двух ногах. Сам он, с ног до головы в резине, изучал простые следы от обычной обуви и не мог в толк взять, почему эти странные люди не носят чулки ОЗК.
Тогда осознать и принять простую вещь, так спокойно сделавшую его не человеком, дядюшка Тойво не мог. Но мог и умел он многое другое: финны – охотники хорошие и след возьмут всегда и везде, если тот есть. А эти люди даже не прятались, почему-то уверенные в собственной безнаказанности.
Тойво, тогда молодой и немного горячий, что не совсем характерно для финнов (сказывалась, наверное, шведская кровь), пошел по следу сразу. Карабин, пуукко, запас патронов, три новых фильтра, фляга воды и сушеное мясо. Что или кто мог бы его остановить?