Его стон заставляет меня улыбнуться, когда я иду к своим друзьям.

— Нам всем нужно поговорить, — говорю я им, но по их улыбкам вижу, что они не воспринимают это всерьез.

— Ты бы сделала то же самое для нас. На самом деле, если подумать, ты, возможно, уже вмешалась, — сказала Харли, приподняв бровь. — Фотография, на которой я в красном бикини, тебе что-нибудь говорит?

— Я понятия не имею, о чем ты говоришь, милая, — невинно мурлычу я.

Повернувшись к Ace"s, я направляюсь к двери, зная, что они все последуют за мной.

— Ты лживый маленький засранец, Поппи Торн, — заявляю я, на этот раз садясь напротив нее и придвигая к себе свой молочный коктейль, делая большой глоток, умоляя свое сердце перестать бешено колотиться от его прикосновений.

— Прости, они сказали, что я должна…

— Все в порядке. Честно говоря, я не могу поверить, что у него на это ушло две недели.

Ее глаза отрываются от моих, пока я продолжаю говорить. Я знаю почему. Как будто весь воздух был высосан из закусочной в ту секунду, когда он вошел внутрь.

— Вау, он выглядит взбешенным.

Когда он этого не делает?

— Отличная работа, Попс, — со смехом говорит Харли, останавливаясь у стола, остальные замедляют шаг позади нее — все, кроме Себа, который обходит нашу маленькую аудиторию и опускается рядом со мной, скользя прямо, пока я почти не прижимаюсь к стене.

— Это необходимо? — огрызаюсь я, все взгляды впиваются в нас двоих.

— Прошли недели с тех пор, как у меня был шанс быть так близко к тебе, — шепчет он, заправляя прядь моих волос за ухо.

Его горячее дыхание пробегает по моей коже и спускается по шее. Мои соски немедленно твердеют, и я внутренне проклинаю себя за свою реакцию на него, когда я должна была бы ненавидеть его.

Это было легче сделать, когда меня накачивали обезболивающими в больнице. Но здесь, без постоянного напоминания о том, что он и эта жизнь сделали со мной, это легче забыть.

— Да, — шиплю я. — На то была очень веская причина.

Его большая, горячая рука опускается на мое бедро. Это обжигает, жар поднимается по моей ноге и оседает в виде боли в моем теле, но я пытаюсь оттолкнуть его, отбрасывая это в сторону.

— Себ, — говорит Руби, спасая меня от его чрезмерного рвения. — Вот меню.

Он протягивает руку и берет его, когда она отдает его, но не отводит от меня своего внимания.