– Такая у меня работа – приходится все знать. – Чуну перевел взгляд на Миён. – Например, я знаю, что твоя мать – Ку Йена, одна из старейших кумихо, с которой мне когда-либо доводилось работать. Хотя это было так давно…

– Это с моей матерью у тебя неприятности были? – уточнила Миён.

– Нет, Йена знает цену хорошим сделкам, – Чуну рассмеялся, потом объяснил: – Она много мне заплатила. Лучший клиент – тот, который платит.

– В общем, нам нужен талисман гуй, – снова влезла Нара.

Чуну удивленно приподнял брови.

– Даосский? Ты знакома с их практиками?

Миён в испуге отшатнулась. В некоторых легендах говорилось, что даосские маги обладали силой, сравнимой с мощью самого Хэмосу[51], бога солнца.

Йена однажды предупреждала Миён не связываться с даосской магией. И тогда в голосе матери слышалось не только презрение, но и страх. Что бы ни напугало мать, должно быть, оно было очень сильным. И опасным.

– А зачем нам нужен… – Миён прервалась, собираясь с силами. – Зачем нам нужен этот талисман?

– Он раскрывает для восприятия, – многозначительно ответила ей Нара.

Миён кивнула. Значит, с помощью этого талисмана она сможет раскрыться и принять бусину внутрь своего тела – на место.

– Понимаешь ли ты, что такое даосские практики? – Чуну заговорил тихо и серьезно, от былого шутовства и следа не осталось. – Может быть, ты считаешь их обычной магией, но это не так. Это как равновесие между небесными и земными путями.

Миён не нравился этот парень. Он их осуждал и относился к ним как к глупым детям, которых надо отругать.

– Лучше скажи, есть ли у тебя талисман.

Он оглядел девчонок, условно считая в уме.

– Может быть, и есть. Сколько отдадите за него? – Чуну посмотрел на Миён. Чутье подсказывало ему, кто будет платить.

– Деньги не проблема. Лучше принеси талисман. – Лисица высокомерно махнула ладонью, прогоняя парня. – Мы и так слишком долго торчим в этом странном месте.

– Слушай, радость моя, мой дом – это произведение искусства. Холодильник передает новости, а плита знает голосовые команды.

– Ты, наверное, чувствуешь себя как дома, когда говоришь с предметами, – усмехнулась Миён. Она считала токкэби единственными, в ком человеческого меньше, чем в кумихо. Кумихо хотя бы рождались, а токкэби – создавались искусственно.

Она наконец-то его задела – Чуну нахмурился и вышел с кухни.