- Знаешь же, что упрям, все равно не отдаст, - Демьян не отрываясь смотрел в глаза молодому священнику, - жену мою за другого поведет, грех умножать.
- Ладно, ждите. Сейчас выйду. Дарья, в дом ступай.
Сквозь дверь проступали обрывки семейной ссоры: «О детях подумай... Распутницу эту... Все от мачехи, ввели в дом на свою голову... Выгонит, точно тебе говорю...» Что отвечал Леонтий, не было слышно.
Агафья схватила любимого за рукав:
- Не выпустит она его, отговорит!
- Не отговорит, - успокаивающе погладил ее по голове Демьян. - Венчанной женой мне сейчас станешь.
- Поспешаем, - вышел гладко причесанный с начищенным до блеска медным распятьем священник.
- И я с вами, - покрываясь на ходу поверх повоя платком, побежала за мужем Дарья.
- Детей одних оставляешь, - упрекнул ее Леонтий.
- Спят они, - отмахнулась женщина. - Ах, Агафья Федоровна, Агафья Федоровна, - причитала она в спину Агаше.
Венчание было торжественным и строгим. Обходя вокруг аналоя, невеста с замиранием сердца следила за трепещущими свечами. Она знала, что не доброй приметой будет, если свечи погаснут в руках у молодых, но опасения были напрасны. Веселое пламя стойко горело, подбадривая и Агашу. Демьян был серьезен, даже суров, и улыбнулся, только когда священник сказал: «Ну, целуй жену».
- Вот и я с вами греха набрался, - вздохнул Леонтий, провожая молодых к выходу.
- К воеводе сейчас пойдете? - с легким холодком в голосе спросила попадья.
- К нему, - согласно кивнул Демьян, он повернулся к жене. - Я тебя на попечении отца оставлю, к лету вернусь за тобой.
- Как оставишь?! - обомлела Агафья. - Я с тобой поеду! Где муж, там и жена. Верно? - она обернулась за одобрением к Леонтию.
- Нельзя тебе со мной сейчас, опасно, - Демьян приобнял Агашу за плечи.
- Я не боюсь.
- Я боюсь, за тебя боюсь. Я в Ольгове не останусь, мне в степь нужно будет к побратиму ехать, чтобы сестер помог разыскать. Князь в Липовце станет при брате кружиться, а вы с матушкой одни останетесь. Мать не тронут, а молодой жене вред могут сотворить. Опасно для нас в Ольгове нынче, здесь надежней.
- Да может и не сотворят ничего, за что им тебя наказывать?
- Народ злой нынче, сами не ведают, что творят, - вступился в разговор Горшеня. - Правильно Демьян Олексич решил. А воевода сейчас побушует, побушует, да и смирится, сделать-то уж ничего нельзя, примет зятя.