Между тем Микула, добродушно усмехнувшись, подал мне деревянную миску с ароматной, пышущей жаром пшенной кашей, после чего едва ли не ласково произнес:

– Ну здоров ты спать, тысяцкий голова! Насилу до тебя добудился. Давно ведь уже все проснулись, кулеш сготовили, а ты даже не шелохнулся! Ночью, что ли, уснуть не смог?! Или…

Тут северянин чуть приглушил тон: о своих видениях я однажды рассказал ельчанам и Коловрату, еще в самом начале пути. Но остальные по-прежнему не в курсе… И не то чтобы я не доверял хлопочущему у печки Ждану, но вот как-то не пришлось к случаю поведать и ему о своем даре провидца. Хотя видения меня уже очень давно не посещали, и я уже позабыл о своих сверхспособностях, а тут вдруг…

В ответ на вопрос Микулы я коротко бросил, давая понять, что сейчас не настроен что-либо обсуждать:

– Или.

Здоровяк-дружинник понятливо кивнул, не обижаясь на холодный ответ. Он вообще редко обижается, этот прекраснодушный богатырь, и тем страшнее та разительная перемена, происходящая с ним в схватке… Примирительно кивнув в ответ, я уже погрузил поданную товарищем же ложку в аппетитно дымящееся варево со стойким мясным духом, как дверь четырехстенка распахнулась, и внутрь ураганом ворвался Кречет:

– Собирайтесь! Сюда по реке татары идут!!!

Так и не донеся ложку с кашей до рта, я резко вскакиваю – синхронно с Микулой, с грохотом перевернув лавку! Но на это уже никто не обращает внимания, так как все бросаются к стоящим вдоль стен узлам с броней и шеломами.

Свой юшман я надеваю через голову, прямо на поддоспешник-стеганку. Да-да, то, что получилось сделать у пронского кузнеца Никиты по моему срочному заказу, иначе как юш-маном не назовешь! До появления на Руси калантаря – первого образца комбинированного кольчато-пластинчатого доспеха – ждать еще примерно лет сто пятьдесят. А до изготовления бахтерцов поместной конницы или копирования у арабов юшманов – и того больше. Но! Я-то ведь знал, чем хочу быть защищен! И технологически сделать из местной дощатой брони (ламеллярного панциря) и кольчуги единый доспех оказалось не столь и трудно, особенно если знаешь, что хочешь получить!

Ламеллярный панцирь с такими же дощатыми наплечниками и подолом не берут ни срезни, ни рубящие удары сабель и мечей, ни даже мощные копейные уколы. Ибо сей средневековый бронежилет скреплен из наслоенных друг на друга пластин, сцепленных между собой ремешками или проволокой. Фактически воина закрывают сразу два слоя стальных «досок».

Хотя, конечно, стопроцентной защиты не даст ни одна броня – все одно клевцы и узколезвийные чеканы способны пробить даже ламелляр, а булаве или шестоперу ничего пробивать не нужно. Переломанные кости и травмированные внутренние органы гарантированы и при внешне целом панцире… И при этом у дощатой брони остаются незакрытые промежутки между пластинами – подмышки, внутренняя сторона рук целиком, локтевые суставы.

Раньше я пытался носить панцирь вместе с кольчугой, но вся вместе броня гридя-русича весит столько, что я с великим трудом заставлял себя двигаться в схватке с требуемой скоростью! И под весом десятка-другого килограммов железа уставал все одно чересчур быстро, едва поспевая встречать вражеские атаки и бить в ответ…

Но за день перед выходом из Пронска мне удалось зайти к толковому кузнецу Никите и объяснить мастеру, что желаю получить по итогам. А сутки спустя его напряженной работы у меня появился средневековый бронежилет из несколько облегченного ламеллярного панциря (пластины оставили лишь на груди и животе, а также на спине) и прикрепленной к нему кольчуги, защищающей прочие участки корпуса. И то, что получилось, похоже прежде всего именно на юшман! Жаль, правда, что соратникам переделать брони пока не успели…

– Сколько их?!

Также спешно облачающийся в собственную броню Кречет глухо ответил:

– Не знаю пока… Дозор заприметил только начало колонны и тут же отправил гонца. И он предупредил, что идут татары ходко!

– Плохо!!!

Надевая наручи на предплечья да затягивая на них шнуровку, я одновременно с тем лихорадочно анализирую ситуацию. Кто это может быть, почему татары возвращаются? Дезертиры?! Вряд ли. Судя по сну, у Батыя сейчас хватает еды, ордынцев манит большая Рязань с богатой добычей, и все покоренные в настоящий момент одержимы жаждой наживы. Тем более что о разгроме Бурундая и Кадана татарам пока неизвестно, а значит, дезертиры точно поостереглись бы так смело идти по реке! То есть договориться с отпавшими от монголов покоренными точно не выйдет.

А если не дезертиры, то это охотники за головами, наверняка из половцев. Идут вдоль реки, заглядывают в брошенные поселения, ищут гражданских, кто при приближении врага спрятался в лесу, а после прохода орды вернулся в уцелевшие дома.

Кстати, умно! На пепелища ведь никто уже не вернется! Потому, видать, далеко не все веси татары пожгли, приняли во внимание возможность возврата в них жителей… Теперь вот решили по ним пошукать, и думаю, не так уж и безрезультатно…