Когда машина уже была почти надо мной, я начал кричать и махать руками, Калли в это время спряталась у стены подвала и не высовывалась. Я стоял с надеждой, что мне помогут, но единственное, что я почувствовал так это жуткую головную боль от которой казалось, лопались все капилляры мозга. Я упал на колени не в силах стоять, в голове появился густой липкий туман. И последнее, что я помню перед тем как отключиться, это голос Калли:

– ДЭй, я не могу потерять тебя ещё раз.

Я плыл по тёмной и неприятный пустоте, в голове не было ни одной мысли, кроме последних слов что я услышал от Калли. Почему она крикнула, что не хочет потерять меня ещё раз? Мы ведь не были до этого знакомы, хотя, наверное, это была всего лишь уловка девчонки из района Г.

Пустота, в которой я плыву, казалось заполняла всё пространство и вокруг меня и внутри. Не было боли, разочарований, усталости или радости, была лишь пустота. Изредка появлялись какие-то моменты, когда мне казалось, что я прихожу в себя. Я пробовал открыть глаза и через тонкие щёлки видел голубоватый свет и голубой потолок, привычных для меня комнат Корпорации ОМОТАЛ. Тогда я снова погружался беспамятство с радостными мыслями, что меня нашли и забрали в родной район и теперь врачи корпорация обо мне хорошенько позаботиться. Скоро все эти жалкие домики, люди, запахи и всё, что меня окружало последние несколько часов, останутся далеко в прошлом, а я снова вернусь к привычной жизни.

Мне казалось, что, то время пока проваливался в темноту и был в пустоте, должно было идти с медленной скоростью. Поэтому, я готовил себя к тому, что в этот раз восстановление быстрым не будет.

Но каково же было моё удивление, когда я смог проморгаться, открыть глаза и увидеть над собой не голубой потолок с мягким и приятным свечением, а дырявую разъеденную временем и возможно какими-то существами жуткую серую крышу. Даже потолка не было. Была просто крыша подперта старыми балками, словно сделанными из дерева. Это меня и зацепило больше всего. Нельзя использовать деревья какой-то балкой, чтобы подпереть сломанную крышу. Я попробовал встать, у меня это получилось. Я снова сидел на всё том же столе, накрытый грязной, но тёплой тканью. В углу на ворохе мусора сидел всё тот же мужик, которого кажется звали Комар.

Мой мозг быстро начинал соображать, что я находился не в корпорации, а всё в том же проклятом районе Г. Горечь наполнила моё сердце, поднялась по горлу и собралась горькой отвратительной слюной во рту. От чего тут же хотелось плюнуть, но мне показалось, что, если я здесь плюну, этот мир станет ещё хуже, чем он есть. Затем появилась злость. Злость не столько на район и этих людей, которые не факт, заслужили эту судьбу или нет, а злость на самого себя, что я проявил слабость и возможно сам по своей вине оказался здесь. Что случилось с тем знаменитым парнем Дэем Оланом, которым гордился Отдел порядка. Тихо отодвигая ткань на стене вошла Калли, в её целой руке была миска с чем-то дымящимся, а своим грубым обрубком второй руки она прижимала груди какой-то серый рыхлый кусок.

– Вот еда, тебе нужно поесть. – сказала Калли и протянула миску и серый кусок.

– Почему я снова здесь? – спросил я. – Ведь меня же забрали. Увезли обратно в свой район!

– Нет, ты просто отключился от сигнала, который они используют, а я успела оттащить тебя в безопасное место.

– С чего ты взяла, что мне здесь безопаснее, чем дома?

– Потому что это и есть твой дом.

Комар встал со своего места, взял кусок серой массы и вышел, бросив на ходу:

– Это уже не он. Это не тот Дэй, которого ты помнишь, моя девочка. Его больше нет. А этот новый человек тебе его никогда не заменит.

Я хотел было вскочить, начать кричать и возможно даже ударить кого-нибудь, чтобы наконец мне дали ответы на мои вопросы. Но из миски, так вкусно пахло, а я так давно не ел, что просто молча схватил руками и без ложки выпил всё через край. Я даже не понял, что это было, да и вкус мне не очень понравился. Но это должно было хоть как-то восстановить мои силы. От серого куска я отказался, уж слишком он ужасно выглядел. Всё ещё болела голова и кашель вновь появился, а моих мед сигарет со мной не оказалось.